Волонтеры некоммерческих организаций легализуют наркоманов и проституток. Но совсем не так, как это понимает государство

Наркотики, сифилис, СПИД — все это нам, законопослушным гражданам, кажется далеким, как фантастические декорации из фильма ужасов. Но дверь в параллельный мир на самом деле совсем рядом. Из нее сквозит в наши благопристойные квартиры и супружеские постели. Чтобы убедиться в этом, достаточно поездить по улицам с волонтерами некоммерческих организаций, которые работают с «уязвимыми группами населения». Так на политкорректном языке называют наркоманов, проституток, беспризорных детей…

Драмы на Соляре

Неприметный микроавтобус отъезжает от метро в сторону проспекта Солидарности. В машине — волонтеры благотворительной организации «Гуманитарное содействие», одной из старейших в Санкт-Петербурге. За рулем — симпатичный бородач Олег, художник-иллюстратор детских книжек. Рядом — черноглазая красавица Анжела, врач-дерматовенеролог, но сегодня она в роли аутрич-работника. Так (от английского out reach, то есть «вне досягаемости») называют тех, кто работает с маргинальными группами, до которых не дотягиваются официозные социальные службы. Проще говоря, это люди, которые сами приходят с помощью туда, куда добропорядочный обыватель носа не сунет. А микроавтобус — мобильный пункт по профилактике ВИЧ среди КСР — «коммерческих секс-работников». Ну да — проституток.

В салоне коробки и мешки с «раздаточным материалом» — одноразовыми шприцами, презервативами, стерильными салфетками, листовками. На продавленных сиденьях притулились журналисты.

Останавливаемся на проспекте Солидарности, на Соляре — так называют «точку» местные обитательницы. Минут через пять приближается фигура в мини, заглядывает в салон автобуса.

— Привет, Лен! Как дела? — Анжела собирает в пакет с десяток шприцев, полтора десятка презервативов, упаковку стерильных салфеток. — Хочешь поговорить с журналистами?

— Да некогда мне, клиент ждет. — Лена прячет лицо. — А они фотографируют?

Узнав, что нет, скороговоркой отвечает на вопросы: полиция берет, как и милиция, только почему-то больше; автобус всегда ждут; шприцы очень выручают, хватает на неделю, а без них приходилось пользоваться «бэушными», неизвестно чьими…

Потом приходит 19-летняя Юля. Уже не смущаясь, рассказывает, что ей приходится каждый день зарабатывать на себя и на своего парня — на 10 граммов героина в сутки. Устала, и сердце болит.

— Вся уличная проституция — наркозависимая, на улицу приходят, чтобы заработать на дозу, — рассказывает программный менеджер «Гуманитарного действия» Оксана Доброскок. — Зараженность ВИЧ-инфекцией, как и среди потребителей инъекционных наркотиков, в целом от 30 до 40%, гепатитом С — до 90%.

— Сами шприцы и презервативы покупать не будут — денег жалко и в аптеке светиться не хотят, — делится наблюдениями Олег. — Годами болеют сифилисом, заражают клиентов, но не обращаются к врачу, хотя это заболевание теперь лечится тремя уколами.

— Да они и уколов обычных боятся, хотя вены все исколоты, — дополняет Анжела. — Наша задача — не просто раздать шприцы и презервативы. Главное — наладить контакт, убедить пройти тестирование, обратиться к врачу. Даем направление в вендиспансер, к наркологу. Они нас слушаются…

Справка «Новой»: Всего в Петербурге, по оценкам специалистов, от 3500 до 5000 уличных «секс-работниц». У каждой в среднем 4—5 клиентов в день. То есть от 14 до 25 тысяч мужиков ежедневно рискуют заразиться гепатитом С или ВИЧ.

Зона риска

Ирина Маслова — личность знаменитая не только в Питере. Ей доводилось выступать и с трибуны гражданских слушаний Генеральной ассамблеи ООН, защищая права КСР. Ирина несколько лет «волонтерила» в том самом «маленьком автобусе». Но потом создала благотворительную организацию поддержки социальных инициатив «Содействие», которая специализируется на работе в «заведениях».

— Уличные девушки — это всего лишь 10% от всех секс-работников, — поясняет Маслова. — А остальные 90% — те, кто работает в салонах, плюс индивидуалки. Салоны — это огромный потенциал риска ВИЧ.

Салоны, ясное дело, — вне закона. Но полиция знает их наперечет, а хозяева всегда заранее извещены о предстоящих визитах служителей закона и отделываются легко (от 500 до 800 долларов в месяц). Официозные социальные службы, как и журналистов, туда и на порог не пустят. А Ирину и ее помощников пускают охотно — они рассказывают девицам о риске СПИДа, о способах профилактики, раздают презервативы и информационные материалы.

— Для нас главное — уговорить их уйти, пока не поздно, а тех, кто уже увяз, — уберечь от риска заразиться самим и заразить клиентов, — говорит Ирина Маслова.

Справка «Новой»: В Санкт-Петербурге от 500 до 700 салонов интимных услуг, в каждом из которых работает от 5 до 30 КСР. За сутки они принимают от 12 000 до 100 000 клиентов.

Чиновники против

То, чем в Петербурге занимаются «Гуманитарное действие», «Содействие» и десятки подобных им общественных организаций, называется программами «снижения вреда». Эти программы проводятся во всех развитых странах и получили официальную поддержку Всемирной организации здравоохранения и ООН. Идеология программ проста: искоренить человеческие пороки никому и нигде в мире не удавалось, но можно уменьшить опасность этого параллельного мира, просвещая самые уязвимые группы населения, делая доступной для них социальную и медицинскую помощь, признавая их права.

Поначалу эти программы приветствовали и в России. Частично финансировали по приоритетному национальному проекту «Здоровье», а главный государственный санитарный врач Геннадий Онищенко издал несколько постановлений, в том числе рекомендовал и Госнаркоконтролю утвердить инструкцию по применению программ снижения вреда. Но постепенно официальная позиция начала меняться.

В марте этого года Общественная палата провела слушания «Профилактика ВИЧ-инфекции в России: проблемы и перспективы» и предложила поддержать программы снижения вреда государственным финансированием. На ее рекомендации резко отреагировал Государственный антинаркотический комитет. ГАК доказывает, что все эти программы выеденного яйца не стоят, а бороться с ВИЧ надо «первичной профилактикой» среди молодежи и подростков. Безымянный автор (труд подписан скромно — «Аппарат Государственного антинаркотического комитета») разъясняет, что все эти импортные политкорректные штучки противоречат законодательству России — обмен и раздача шприцев способствуют распространению наркотиков и равнозначны склонению к их потреблению.

А в ответе Минздравсоцразвития РФ на имя секретаря Общественной палаты академика Евгения Велихова заместитель министра Владимир Белов пишет: «Относительно рекомендаций Общественной палаты Российской Федерации сообщаем следующее… По мнению ФСКН России, доклад «Принципы доказательной медицины и использование программ «снижения вреда» для профилактики ВИЧ-инфекции среди уязвимых групп населения» представляет собой наукообразную попытку, основанную в основном на устаревших и произвольно трактуемых англоязычных источниках, доказать эффективность программ «снижения вреда» применительно к обмену и выдаче наркозависимым игл и шприцев под предлогом профилактики ВИЧ-инфекции. Выполнение данного предложения может косвенно повлиять на ухудшение ситуации в сфере незаконного оборота наркотиков и привести к росту социальной напряженности…»

Замминистра по образованию — транспортник, по опыту работы — финансист, и самостоятельно оценить эффективность чего бы то ни было в медицине не может. Но почему он решил, что мнение наркополицейских в этом вопросе важнее мнения профессиональных врачей?

Последний аргумент критиков — программы «снижения вреда» не привели к существенному сокращению темпов развития эпидемии СПИДа в стране, как было обещано, поэтому нечего на них и средства тратить. Но, во-первых, даже в годы максимального финансирования программ ими было охвачено не более 10% уязвимых групп. А по доказанным практикой научным расчетам программы начинают приносить существенный результат, когда в них участвует не меньше 60% групп риска. Во-вторых, в борьбе со СПИДом каждый случай предотвращения заражения снижает риск для всех нас.

Но в стране, похоже, все сильнее другая тенденция — запретительно-карательная. Госнаркоконтроль предлагает вернуть уголовные наказания за потребление наркотиков, ввести принудительное лечение. Чиновники были бы рады прикрыть общественные организации, работающие с группами риска. Мы все это уже не раз проходили и знаем: захлопнуть двери в параллельный мир проще всего. Пусть его обитатели барахтаются в своих проблемах и погибают, лишь бы не на наших глазах. Но не стоит забывать — для возбудителей опасных инфекций и для наркотиков закрытые двери никогда препятствием не были. Им достаточно легкого сквознячка.