В отличие от цивилизованных стран, хамство и неуважение друг к другу в России не является признаком плохого тона, поводом для презрения и «волчьим билетом» для устройства в приличное общество. В стране, где торжествует власть силы над законом, закономерно приветствуется наглость, как «второе счастье», способное обеспечить ее обладателю превосходное качество жизни. И в результате, быть хамом оказывается престижно и модно, что первостепенно улавливается молодежью, познающей окружающий мир.

Подобное положение вещей формирует политику страны в целом, так как молодое поколение «волков» активно включается во все сферы ее жизнедеятельности. И заставляет остальных участников политико-экономических игрищ следовать своим безнравственным правилам. И не имеет значения, что кто-то из «стариков» уже морально зрел и/или пресытился законами джунглей – новое поколение страждущих сиюминутного успеха быстро покажут отступникам, насколько опасно нагибаться голым в бане в поисках мыла.

И в результате, российское общество в целом, идя на поводу «гормонального» максимализма-нигилизма и безнравственности отроков остается в подростковом возрасте, дискредитируя миру свою цивилизацию. И зачастую, оправдывает животные инстинкты выживания, выставляя их полезными атавизмами, утерянными рафинированным западом в погоне за совершенным социумом. Еще и пытаясь в оправдательном экстазе поучать его. Причем, не обращая внимания на ответную реакцию, которой цивилизованные люди показывают нежелание следовать преимуществам жизни бабуинов. Они даже не прислушиваются к советам «примитивных» организмов.

Такое азартное «впадение в детство» порождает неслыханный эгоизм и тягу к выпячиванию собственных преимуществ. Отсюда и проистекает нездоровая потребность у «раскрутившихся» россиян к дворцовости своих жилищ, титановости катеров и яхт, автобусности джипов, швейцарности часов, икорности трапез, куршевельности загулов, модельности любовниц, японости поваров…, в общем всего, что подходит под пресловутое понятие пацанской бравады, отягощенной крайней формой безответственности к прочим непацанам (которые должны пойти в ж…пу, если не имеют своего миллиарда — из высказываний пацана Полонского).

Обществу отчасти выгодно считать себя маленьким – меньше спросу. Но эти краткосрочные преференции чреваты в долгосрочной перспективе. Если чадо заигралось, то остановить и направить его должен мудрый родитель – собственное государство. А в противном случае, за эту миссию может взяться чужой воспитатель, у которого есть собственные дети. И он закономерно не заинтересован в развитии их потенциальных конкурентов.

Но, что можно требовать с наших «отцов народных», если всю свою деятельность они сконцентрировали на удержании власти. Любой ценой. А управлять они могут лишь великовозрастными детьми. И выгодно ли им, их взросление? — Ответ очевиден. А как сделать так, чтобы общество не расставалось с розовым детством? – Нужно постоянно пополнять его новой кровью «безбашенных» поколений — «next» («без» тормозов и рамок).

Вот на них то и делает упор нынешняя официальная политика власти. И на данном поприще она уже перешла все мыслимые границы в отношении заигрывания с молодежью, цинично вербуя ее в свой надежный электорат, не гнушаясь запредельно спекулятивными способами вовлечения в порочные практики и культивируя самые низменные слабости, к которым выработан некоторый иммунитет у старшего поколения, но отсутствует в его молодых отроках.

Эта неблаговидная политика, достойная ее безответственных проводников — взрослых политических мужей, под «святым» и модным брендом либеральной демократии, свободной морали и толерантности пришла в Россию с Запада, где была откатана в течение многих десятилетий на подопытной молодежи «цивилизованного» мира, зарекомендовав себя в общем арсенале выборных технологий, как удачная пиар-находка.

Обществу в целом, со стороны «конспиративных» заказчиков, но посредством публичных, творчески-азартных исполнителей навязана абсурдная и пагубная идеология (психология), не приемлемая конструктивному обществу, когда обычные, но, тем не менее, не перестающие быть опасными для индивидуальной и массовой психики пороки, возбуждаемые банальным давлением гормонов в молодых телах, возводятся в ранг «обязательных издержек молодости» и легитимно прививаются с помощью стадного инстинкта подражания. И потому, вполне официально благословляются всеми институтами «государства», позволяющему себе, лишь робкие попытки высмеивания, но, выдерживающие строгий формат, чтобы не отбить интерес к порочному опыту у «зеленой» и любопытной публики.

В результате такого положения вещей затягивается период детства у поколений, нарушая их плановое поэтапное возмужание, приводящее к критическому уровню безответственности и безнравственности общества, порождая в первую очередь демографические проблемы (через эгоизм – родительскую безответственность) и в конечном итоге — угнетая цивилизацию (нации).

Безусловно, нельзя наглухо запирать джина в бутылке (только сжимать пружину потребностей) не давая возможности для безопасного выхода пара. Молодости необходимо перебеситься – получить прививку ослабленной болезни, чтобы научиться в будущем, противостоять сильной инфекции – как раз тому, что не было учтено коммунистической идеологией в СССР, когда перестроечная вседозволенность сломала неискушенную психику «стоиков поневоле» — советских граждан.

Сегодня, на собственном горьком опыте, мы в состоянии оценить пагубность крайних случаев идеологических загонов – от невольного аскетизма, до беспредельной распущенности. И вполне справедливо можем предъявить претензии к нынешней власти – взрослым мужам, вольно и невольно, действием и бездействием, допустившим разгул фатальных вольностей у своих подответственных неразумных детей, азартно и наивно внимающих любую информационную подкормку.

Можно назвать идеологической диверсией поощрение властью различных модных «молодежных» течений (де-юре – неформальных, но де-факто – получаемых официальное благосклонное одобрение, даже на высшем уровне), эксплуатирующих только эмоциональную сферу психики личности (байкеров, музыкальных, спортивных, религиозно-культовых и прочих фанатов течений или идолов), вместо продуктов разумного (материального) творчества.

Нетрудно представить, какой сигнал может дать для молодежной среды пропаганда устоев «байкерской», «металистской», «голубой», «эмо» и прочих субкультур. И особенно, если ее адепты являются великовозрастными детьми – «свободными» от социальных обязательств, но блюдущих свое право на конституционные свободы.

На уровне подсознания молодого человека внедряется моральная установка, что паразитом общества быть не зазорно и даже, модно (прикольно) и выгодно, так как помещает «фрика» в центр общественного внимания, что в конечном итоге канализирует его устремления к самовыражению в бесперспективных и театральных (игровых) эпатажных трюках, имеющих мало общего с реальной жизнью. И боясь вернуться в последнюю, молодежь пытается продлить свое нахождение в виртуальном мире, оставаясь клоунами до седых волос, за бортом действительной общественно-политической жизни, делегируя свой голос непорядочным политикам, устраивающим обществу заданную игровую матрицу бытия, нейтрализующую влияние молодежи на административную политику.

Также, поощрительные действия власти вносят раскол в отношения между «отцами и детьми», попирая авторитет первых, что культивирует благодатную почву для ювенальной юстиции (юридического права и практики детей против родителей) – еще одного способа воздействия власти на незомбированных и непокорных родителей.

Официальная идеология власти пытается спекулировать на внутрисемейных отношениях, разыгрывая формулу «доброго и злого полицейского», где роль первого, конечно, отводит для самой себя, представляясь отдушиной (своим парнем) и соответственно, более приоритетным другом в сравнении с родителями.

Молодежь, окрыленная авторитетной поддержкой официальной идеологии, провозглашающей ее, априори — новаторами и модернизаторами, чувствует себя таковой без необходимого на то доказательства (оснований) со своей стороны. И не имея опыта анализа ответной реакции (степени адекватности) на собственные действия от окружающих, азартно заходится в неуемном нигилизме по отношению к общепринятым нравственным законам, авторитетам и прочим условностям, исторически накопленным обществом в целях собственного выживания (саморегуляции).

При достаточной воле (мотивации) власти можно изобрести множество способов, указывающих неразумным отпрыскам границы дозволенности и терпимости к возрастным шалостям, выставляя их поборников в неблаговидном ракурсе, соответствующим конкретной молодежной среде.

Психология молодого человека подвержена в большей степени инстинктам тела (эмоциям), нежели опыту и контролю разума (рассудка). И потому, наивно приписывать и тщетно ожидать проявления человеческих качеств от биологических зверьков – временных недочеловеков, которые должны знать и ощущать свое второстепенное место в социальной иерархии, и иметь высокую степень мотивации к выходу из него, не застаиваясь в незавидной роли безнадежного должника по выданному обществом кредиту доверия. В этом и состоит высокая творческая задача государственной молодежной политики.