Эксперт комментирует идеи ректора ВШЭ Кузьминова по совершенствованию единого госэкзамена.

Набившая оскомину тема ЕГЭ по-прежнему актуальна. Прошедшая в июне волна сдачи экзамена дала пищу для размышлений как критикам, так и сторонникам данной формы аттестации выпускников школ. Если одна сторона, не отрицая некоторых недочетов системы ЕГЭ, считает, что эта форма лучше и объективнее прежнего варианта «учитель-ученик», то другие настаивают на том, что единый экзамен попросту убивает суть бытия школы.

Очередную попытку защитить ЕГЭ сделал в интервью «Российской газете» ректор ВШЭ Ярослав Кузьминов. По его мнению, общество быстро забывает плохое, когда еще несколько лет назад бытовало мнение о том, что двери престижных вузов открыты только для детей богатых родителей или начальников. В то же время образ преподавателя в массовом сознании был завязан на прибыльном репетиторстве. Кузьминов считает, что ЕГЭ в этом отношении «восстановил социальные лифты в образовании». «Показатель: в полтора-два раза больше провинциалов поступают теперь в столичные вузы. Почти столько же, сколько было в СССР. При всех своих недостатках и проблемах нынешняя система лучше, честнее, чем то, что было в начале 2000-х», – объяснил ректор ВШЭ.

Одобряя идею ЕГЭ, Кузьминов полагает, что в организации экзамена многое надо менять. Например, он должен проводиться людьми, которые не заинтересованы в его результатах. В качестве альтернативы педагогам ректор предложил в качестве надсмотрщиков за школьниками федеральных чиновников. «Можно освободить их на несколько дней от основных обязанностей – ничего страшного», – добавил он, отметив, что в некоторых странах для этого привлекаются представители силовых структур.

Получается картина маслом: надзиратели-чиновники или, например, полицейские проводят ЕГЭ в школах… Пожалуй, это будет похоже на концлагерь. Школьники, и без того взволнованные предстоящей процедурой, будут нервничать под пристальными взглядами людей в погонах, прогуливающихся между рядами в классе. Как сконцентрироваться в такой обстановке? Конечно, сторонники этой меры укажут на то, что если ученик знает, то он в любом случае напишет, решит. Однако мы забываем о психологии! Стрессовые ситуации еще никто не отменял! И как себя поведет школьник, никто не знает. Тогда, может, этих «надзирателей» снабдить валерьянкой, чтобы они откачивали чересчур эмоциональных школьников?

Кузьминов подчеркнул, что наше общество недоверчиво. «В России только 20% населения готовы доверять друг другу, а это – один из самых низких показателей в мире. Отношение к ЕГЭ – некий слепок недоверия к тому, что делает государство. И система дает основания для недоверия», – заявил ректор ВШЭ. В таком случае позвольте заметить, что, вводя ЕГЭ, по логике Кузьминова, мы заменяем недоверие традиционной экзаменационной системе недоверием к ЕГЭ. К чему эти лишние телодвижения? Зачем разрушать до основания то, что есть (надо заметить, не столь плохое), если строить лучше не получается или не научились? Если уж и говорить о недоверии, то, как уже неоднократно в интервью KM.RU отмечал председатель Совета директоров школ России, заслуженный учитель России Яков Турбовской, мы не доверяем нашему учителю поставить ученику ту же тройку, которую ему выставит компьютер. Если мы не можем позволить педагогу оценивать школьников, тогда как мы можем доверить ему само обучение ребенка?

Кроме этого, Кузьминов считает, что при проведении ЕГЭ необходимо применять глушилки для мобильных телефонов, сам экзамен снимать на видеокамеры, а затем выкладывать записи на сайте департамента образования региона, чтобы сразу видеть, кто, где и что нарушил… Простите, а мы действительно находимся в школе, если собираемся применять столь серьезные меры контроля? Или мы попали под прицел спецслужб? Мало того, что учителям не доверяем, так и сами ученики доверия не заслуживают! В итоге приходим к небезызвестной истине: все лгут и обманывают. Учителя идут на ухищрения, а за ними – и школьники, чтобы обмануть все тех же учителей, систему ЕГЭ и, в конечном итоге, самих себя. Вывод может быть только один: ЕГЭ погряз во лжи. Сами сначала придумываем правила, а потом ищем способ их незаметно нарушить.

Сам же Кузьминов, отвечая на вопрос, списывал ли он хотя бы раз в школьные и студенческие годы, ответил: «Я готовился, писал огромные шпаргалки, приносил в портфеле на экзамен, но так ни разу и не достал. Между прочим, писать шпаргалки – хороший способ структурировать материал. Но если ты впервые видишь материал – шпаргалка тебе не поможет». Тогда, скажите, зачем лишать нынешних учеников возможности структурировать изученный материал «шпаргалочным» способом?

В интервью Кузьминов поддержал идею о введении двух уровней ЕГЭ. Он отметил, что это предложение одобрили и Андрей Фурсенко, и глава Роспотребнадзора Любовь Глебова. Суть идеи – в том, что ученикам предложат на выбор два уровня ЕГЭ, которые будут отличаться уровнем сложности. Так, уровень А будет приравнен к нынешней части С, а уровень Б будет включать задания из частей А и В. Таким образом, сам ученик сможет заранее оценить свои способности, предпочтения и выбрать для себя посильные задания. В результате получится некий ЕГЭ для троечников и отличников. Однако, выбрав сложную часть, но переоценив свои способности, можно также схлопотать двойку.

«И я считаю, что двухуровневая система ЕГЭ будет очень полезной для возвращения в школу более креативных задач и занятий», – заявил Кузьминов. При этом ректор ВШЭ точно подметил, что с появлением ЕГЭ учителя начали натаскивать детей на решение тестовых заданий, т. е. частей А и В. Возможно, это предложение жизненное, т. к. учащиеся знают, куда собираются поступать и какие знания действительно пригодятся. Однако в то же время при введении уровней ЕГЭ педагог может оказаться между двух огней: заниматься с отличниками сложными и творческими заданиями или отдать предпочтение решению тестов с остальными учащимися, которых, как несложно догадаться, будет гораздо больше. Опять же будет стоять методологический вопрос работы с классом. Как организовать этот процесс, будет зависеть от таланта и мастерства учителя.

Член-корреспондент Российской академии образования Александр Абрамов в беседе с KM.RU выразил свое мнение относительно идей и предложений ректора ВШЭ Ярослава Кузьминова.

– Что касается двух уровней, то об этом говорилось многократно все годы этого «великого» эксперимента. Говорилось, что в пределах одного экзамена нельзя проверять достижение сразу двух целей, ибо задачи выпускного и вступительного экзаменов – принципиально разные. По существу сейчас признается, что это было ошибкой. Однако об этом можно было бы догадаться раньше и не тратить 10 лет на тупиковое развитие.

Что касается ужесточения требований при проведении ЕГЭ, то я считаю, что создается очередная полицейская система, а они никогда сами по себе ничего не решали. Но у нас есть такое распространенное явление, как коррупция. Принято много законов, создано много ограничивающих структур, но почему-то до сих пор с этой проблемой никто не справился. Здесь будет то же самое. Если система провоцирует людей на массовые нарушения, т. к. от двух экзаменов зависит судьба, то это будет только продолжаться. Это – вечная борьба обороны и нападения, которая будет вестись с переменным успехом.

Кроме того, Кузьминов предложил совсем экзотические вещи типа видеокамер. Их можно поставить, но следующий шаг – их надо ставить в туалетах, где все списывают.

Плохо то, что проблема не обсуждается системно. Кроме того, с признанием президентской комиссии по совершенствованию ЕГЭ многих ошибок, которые были сделаны, возникает вопрос: кто будет отвечать за этот эксперимент, в ходе которого за эти годы не были найдены очевидные дефекты? Также у меня возникает другой вопрос: если предлагаются такие перемены, то что будет делаться на следующий год? Я подчеркиваю: максимум в сентябре-октябре правила приема должны быть опубликованы. Сейчас никаких перспектив этого нет. Мы входим в цейтнот. А оставлять все так, как было, и на следующий год… Мне это напоминает выход «Булгарии» в море, когда был заметен правый крен, но она все равно вышла. Здесь мы неизбежно провоцируем появление на следующий год новых скандалов. Эта система порочна по существу.

У меня есть вот какое предложение: пора прекратить переписку оппонентов и сторонников ЕГЭ через газету и эпизодическое обсуждение. Коль скоро эта тема волнует всех – и родителей, и учеников и т. д., тема горячая, то есть естественный выход: давайте устроим открытую дискуссию, однодневную конференцию с широкой публикацией, где сторонники и противники ЕГЭ встретились бы и обсудили все проблемы и подводные камни. Тогда бы мы сделали шаг вперед, а сейчас идет нечестная игра: кто имеет доступ к высшему начальству, тот и пробивает свои предложения. Это нечестно и неверно, т. к. цена ошибки с ЕГЭ стоит для страны очень дорого.

– Как Вы прокомментируете слова Кузьминова о том, что ЕГЭ «восстановил социальные лифты в образовании»?

– Ерунда. Какой там «лифт», если образование во многом зависит от наличия у родителей денег? Это – очень сильное преувеличение, как и то, что коррупции стало меньше: она просто переместилась в другие сферы. Не забывайте, что Кузьминов – один из инициаторов введения этой системы, поэтому он, конечно, хвалит ее.