Складывается такое впечатление, что российско-американская перезагрузка подошла к некоему «естественному» рубежу. Дело в том, что она провозглашалась как переход к новому качеству российско-американских отношений, что в частности подразумевало отказ американской стороны от действий, которые направлены против интересов России. В свою очередь с нашей стороны предполагалась более активная поддержка США на тех направлениях, которые стратегически важны для администрации Обамы. А именно в иракском вопросе, а также в том, что касается транзита американских военных грузов через российскую территорию в афганский район боевых действий.

Перезагрузка замышлялась для воздействия на российскую политическую систему

Однако, на самом деле перезагрузка в США рассматривалась (и это происходит до сих пор) как способ воздействия на эволюцию российской политической системы. Об этом впервые заявил вице-президент США Байден в своем интервью газете WallStreetJournal, опубликованном в номере от 16 июля 2009 года. Смысл состоит в том, что под влиянием перезагрузки и неких выгод, которые США пообещают России, должно произойти изменение российской политической системы. Причем в более выгодном для США направлении. В персональном плане это должно было выразиться в уходе Владимира Путина с первых ролей в российской политике и в утверждении Дмитрия Медведева в качестве не просто номинально, а реально ведущего политика РФ с последующим избранием на второй срок.

То, что логика перезагрузки была именно такова, дала понять сама администрация Барака Обамы. Напомню, что недавно избранный президент США перед своим приездом в Россию в июле 2009 года заявил, что президент Медведев является современным политиком, который очень хорошо понимает реалии сегодняшнего дня и с которым у Обамы сложилось прекрасное взаимопонимание. В то время как Владимир Путин одной ногой стоит в прошлом, то есть во временах «холодной войны». Тогда было ясно обозначена предпочтительность Медведева для американской администрации и США в целом. Перезагрузка, формулировкой которой активно занимался недавно назначенный Обамой новый посол США в РФ Майкл Макфол (до этого он занимал пост старшего советника президента Обамы по России), и должна была обеспечить такую эволюцию. Об этом практически ничего не говорилось в российской печати.

Однако Майкл Макфол с самого начала был последовательным противником Путина. Он постоянно сравнивал правление Путина с правлением Ельцина. При этом делая достаточно парадоксальные заявления типа того, что при Ельцине был расцвет российской экономики, тогда как во время правления Путина произошло ее падение. Были и другие суждения, которые мало соответствовали истине. Я об этом написал статью в американском журнале NationalInterest, которая получила достаточно высокую оценку со стороны влиятельных американских политологов и политических фигур. С самого начала концепция перезагрузки подразумевала, что этот процесс приведет к изменению характера политического правления в России и к смене главных политических фигур. Проблема однако заключается в том, что такой эволюции не происходит.

Размен, который предлагали американцы, состояться не может

Как заявил Дмитрий Медведев в интервью газете FinancialTimes, они с Владимиром Путиным представляют одну политическую силу. Президент дал понять, что различия между ними, конечно, существуют. В частности, он считает, что в России нужно проводить ускоренную модернизацию (прорывную, как он выразился), тогда как Владимир Путин выступает за более спокойный вариант. Тем не менее Медведев дал понять, что имеющиеся различия носят частный характер, а в целом оба участника тандема стоят на одной политической платформе. И именно поэтому Медведев не будет конкурентом Путина на выборах, а тот не станет конкурентом Медведева. То есть вдвоем на президентские выборы они не пойдут ни в коем случае.

Это фактически означает, что Медведев постулирует поддержание той политической системы, которая существует в настоящий момент в России. А это в свою очередь означает, что тот размен, который предлагали американцы (а именно, что они посодействуют российской модернизации в обмен на «демократизацию» России) состояться не может. Потому что политическая система, которая утвердилась в нашей стране, поддерживается и Путиным и Медведевым. То есть последний в данном отношении не является альтернативой, какие бы надежды не связывала с ним американская сторона.

Это стало особенно ясно после того, как власти России и США, которые до этого демонстрировали достаточно высокую степень согласия по целому ряду международных вопросов, в итоге столкнулись с проблемами, которые как мне кажется, могут оказаться непреодолимыми. А именно это война в Ливии. США настаивают на праве НАТО вести военные действия на территории этой страны. В то время как Москва (в том числе устами президента Медведева) постоянно подчеркивает, что резолюция ООН, на которую ссылаются страны НАТО на самом деле была попросту попрана Западом и что она не дает такого права. Второй камень преткновения — это Сирия. США, Франция и Великобритания хотят принятия резолюции в Совбезе относительно того, чтобы каким то образом наказать Башара Ассада и принять такие меры, которые помогут свергнуть его власть в Сирии. Тогда как Россия наотрез отказывается поддержать такую резолюцию.

Мы имеем ситуацию, напоминающую практику холодной войны

И третий момент, который находится в плоскости двусторонних отношений это т.н. «поправка Магнитского», на которую Россия решила отреагировать своим собственным законопроектом, который в настоящее время находится в Госдуме. То есть в ответ на намерения американской стороны законодательно утвердить право США создавать некий черный список российских официальных лиц, которым может быть отказано во въезде в США и счета которых в США (если такие наличествуют) могут быть заморожены, Россия намерена создать свой собственный черный список американских лиц, действия которых нанесли ущерб интересам российских граждан.

Здесь мы имеем ситуацию, напоминающую практику холодной войны, когда на определенное недружественное действие одной стороны, другая отвечала примерно таким же действием. Я это трактую таким образом, что американская администрация и политический класс США в целом, не сумев развернуть перезагрузку в ту сторону, на которую она была рассчитана (то есть сделать ее инструментом воздействия на внутриполитическое развитие РФ) стали реагировать вполне характерным для США образом. Если в первые два года вопросы прав человека (даже проблема Ходорковского) были отодвинуты на второй-третий план и Белый дом старательно показывал нам, что он не намерен читать лекций российским властям по поводу чувствительных и деликатных проблем, то сейчас возникает такая ситуация, когда Вашингтон практически не может этого избежать. Потому что Конгресс, где республиканское большинство в палате представителей при поддержке большой части демократов выдвигают проблему прав человека на первый план в российско-американских отношениях, взял инициативу в свои руки

К теме перезагрузки стоит вернуться уже после выборов в России и США

Причем те законопроекты, которые сейчас рассматриваются в США, носят персонифицированный характер. Если будет принят принцип составления черных списков, то в него может попасть любое российское официальное лицо, которое будет сочтено коррумпированным или своими действиями наносящим ущерб американскому пониманию прав человека. В такой ситуации российская власть становится чрезвычайно уязвимой. В настоящее время в этом списке нет крупных российских политических фигур, но это не значит, что они не могут там появиться.

Законодательство, которое персонифицирует санкции против России, на мой взгляд, это чрезвычайно чувствительный удар, который пытаются нанести по Москве американские законодатели. Это может нанести очень серьезный ущерб перезагрузке. Потому что российская сторона по всей видимости отреагирует принятием собственного законопроекта. В результате мы получим сразу два персонифицированных законопроекта. Более того, США и Россия вступают в предвыборный год, когда накал полемики обычно нарастает, а риторика выходит на первый план потому что кандидаты в обеих странах будут стараться понравиться своим избирателям. В СШа по прежнему остаются по прежнему достаточно сильные антироссийские настроения. А в России по прежнему распространенны достаточно выраженные критические настроения по отношению к США.

Таким образом, мы получаем общий политический фон, крайне неблагоприятный для перезагрузки. Притом, что размена модернизации на «демократизацию» не произошло. В том числе и потому, что США нам ничего в плане модернизации не предложили. То, что компания Ciskoсобирается вложить в Сколково 1 млрд. долларов на протяжении 10 лет не может рассматриваться в качестве серьезного вклада в нашу модернизацию. Скорее это просто жест вежливости, который был оценен с нашей стороны, но за ним больше ничего не последовало. Вот почему я считаю, что сейчас в российско-американских отношениях, возможно, следует сделать паузу, не пытаясь форсировать их дальнейшее развитие в условиях неблагоприятной политической и предвыборной конъюнктуры. Чтобы вернуться к теме перезагрузки уже после выборов. Когда будет более ясная ситуация как в России, так и в США.