20 лет назад состоялся референдум о государственном статусе Татарстана. Корреспондент радио “Азатлык” вспоминает, как это было. “еТатар” предлагает перевод материала.

21 марта исполнилось 20 лет с проведения референдума о государственном статусе Татарстана. В истории республики это событие стоит особняком. Правительство однако не склонно вспоминать такие исторические даты. В день 20-летия герба республики о государственном символе Татарстана также никто не говорил.

Проведение референдума стало важнейшим шагом на пути определения статуса республики. Вопрос звучал так: “Хотели бы вы, чтобы Республика Татарстан являлась субъектом международного права, суверенным государством, обладающим правом установления отношений с Российской Федерацией и другими республиками и государствами на основе равноправных договоров?”. В референдуме приняло участие 81,7% татарстанцев. “Да” ответили 61,4%. Больше всех положительных ответов дали жители города Азнакаево (95,8%), меньше всех – бугульминцы (32,5%). В Казани этот показатель составил 46,8%. Актаныш и Апастово стали районами, максимально проголосовавшими за новый статус: 99,6% и 95,3% соответственно.

Несмотря на то, что со стороны Москвы давление было огромным, народ республики твердо высказался за самостоятельность Татарстана. В голосовании приняли участие многочисленные международные наблюдатели, которые подтвердили, что референдум прошел честно. Однако эти результаты Москва не признает до сих пор.
“ПРОТИВ РЕФЕРЕНДУМА ВЫСТУПАЛИ ТАТАРЫ”

Общественный деятель, а в то время депутат Государственного Совета Татарстана Фандас Сафиуллин вспоминает, что вопрос референдума подняли не татары, а русские.

“Идея проведения реферндума принадлежит сторонникам Москвы и центра, её предложил Вахтан Михайлов. Он критиковал суверенитет, говоря, что во время принятия декларации мнение народа республики учтено не было. Москва стремилась ликвидировать суверенитет, проведя референдум. Мы согласились на этот шаг, т.к. хотели укрепить Декларацию. Мы не сомневались, что большинство населения выскажется “за”. Но на следующий же день Москва поменяла свою позицию на 180 градусов, началась атака. День и ночь говорили о том, что “всё это приведет к развалу России”, что “начнется война”. Борис Ельцин принял решение референдум не проводить, избирательные участки не открывать. Тогда Шаймиев не сдал своих позиций, он твердо стоял на своем”, – рассказывает Фандас әфәнде.

По его мнению, результаты референдума дали возможность защитить Декларацию о государственном суверенитете Татарстана, принять Конституцию республики.

В отличие от Фандаса Сафиуллина Фаузия Байрамова считает, что “татары вполне могли проиграть этот референдум”. Она вспоминает, что несмотря на сильную атаку со стороны Москвы против государственности Татарстана, руководство республики, её окружение стояли плечом к плечу с народом Татарстана, защищая статус республики.

“Русские, поддавшись провокациям Москвы, надеялись на то, что татары проиграют референдум. Они были просто уверены в этом. Нужно признать, что татары выступили против этой идеи. Мы и в самом деле могли проиграть, т.к. за Москвой стояла огромная сила. Но руководство республики всё же приняло решение провести референдум. Это решение было принято Верховным Советом 20 февраля. Дата была назначена на 21 марта. Ну, что можно было успеть сделать за месяц?!

Русские изо всех сил старались доказать, что они “останутся в составе России”. Москва денно и ночно твердила, что в Татарстане начнется война, запугивала население, угрожала вводом войск. Татарстан заполонили московские листовки. Распространялась ложная информация, порочащая татар и республику. Ночами в поездах и автомобилями завозились тонны плакатов. Среди них запомнился один: на дереве под названием “Россия” я и покойный Марат Мулюков сидим на ветке под названием “Татарстан” и пытаемся её отпилить. Каких только карикатур не было!

Но и татарские националисты не сидели сложа руки. ​​Самое интересное, что тогда среди татар не было деления на независимых и привязанных к государственной кормушке. На нашей стороне было и руководство республики. Наши лидеры тогда постоянно твердили, что “мы объявим Татарстан самостоятельной республикой, докажем это, проведя референдум”. Нас пытались остановить до последней минуты, но мы твердо стояли на своем. Все татарские писатели, словно на последней битве, вели разъяснительную работу. На радио и телевидении была полная свобода слова – мы смогли обратиться к нашему народу. Ездили из города в город, ходили из дома в дом, объясняли, не ленились. Во время референдума на каждом участке были наши люди, работали наблюдателями. Каждый голос был на вес золота, борьба шла за каждого человека. И в результате мы победили”.
ПОБЕДА ЗА СЧЕТ ТАТАР

“Референдум мы выиграли, в основном, за счет татарских деревень и трех городов. Нижнекамск, Набережные Челны и Альметьевск, в которых проживает и много русских, сказали “Да”. Казань, Зеленодольск, Верхний Услон, Заинск, Аксубаево проголосовали против. Эта победа далась нам только благодаря татарам.

В вопросе, поставленном в референдуме, для нас есть очень важные слова. Возможность заключения Татарстаном равноправных договоров с Российской Федерацией и другими государствами уже сама по себе была огромной победой.

Результаты референдума мы прописали и в Конституции, но Москва это не признала, суд тоже не принял волеизъявление нашего народа, но оно всё равно осталось в силе.

Результаты этого референдума можно ликвидировать, только проведя другой референдум. Если Татарстан перестанет существовать как отдельный субъект, если нас объединят с другим регионом, сделают из республики область, результаты референдума потеряют свою силу. Придется всё начинать заново, а это далеко не в нашу пользу”, – говорит Байрамова.

Идеолог суверенитета Татарстана Рафаэль Хакимов считает, что результаты референдума поставили точку в разногласиях Москвы и Казани, а также сгладили отношения между татарами и русскими, проживающими в Татарстане.

“Проведение референдума было связано и с политикой между Казанью и Москвой, и с отношениями внутри республики. Во-первых, мы укрепили свой статус, доказали, что Декларация не была простой бумажкой. Второй важный фактор – после референдума нормализовались отношения между татарами и русскими. В Татарстане стало спокойнее, уменьшилось количество митингов, какие-то споры продолжились только на страницах печати.

Я лично, как и многие депутаты-татары, представители национальной интеллигенции, выступал против проведения референдума. Москва же поставила перед нами ультиматум: “вы не лигитимны – проведите референдум, и мы поверим”. Референдум дал большие возможности для дальнейшего отстаивания интересов республики.

Сегодня в это сложно поверить, но мы смогли построить отношения с Москвой на основе отдельных договоров. Статус Татарстана заметно повысился. После референдума и русские приняли сторону татар, когда поняли, что со стороны татар никаких претензий-то нет. И потом, в самой Москве тоже не всё было спокойно. В Татарстане было постабильнее – народ не спешил доверять Москве.

Референдум – важное политическое событие. Это большой шаг в истории. Он и сегодня остается для нас опорой, его результаты в будущем несомненно пригодятся. Все его признали, только прокурор Татарстана до сих пор выступает против него, утверждая, что он противоречит Конституции России”, – рассказал Рафаэль әфәнде.
ТЕРРИТОРИАЛЬНАЯ ИЛИ ЭКОНОМИЧЕСКАЯ НЕЗАВИСИМОСТЬ?

В чем же заключалась основная цель референдума? За что голосовало население республики: за территориальную или экономическую независимость? Каждый на этот вопрос отвечает по-своему. Разиль Валеев, бывший в ту пору членом президиума Верховного Совета, также не может дать конкретный ответ.

“Против Декларации атака была сильнейшей, против нее выступали и отдельные силы внутри Татарстана. Мы должны были доказать Москве, что Декларация была принята с учетом мнения народа республики, и единственный путь сделать это был референдум. В то время мы уже работали над проектом Конституции республики. Нужно было определиться со статусом Татарстана. Не оставалось ничего другого как провести референдум. Сначала Москва велела провести его, а затем начала устраивать разные препоны, даже угрожала тем, что “в случае проведения референдума Верховный Совет будет захвачен”. В те дни заседания президиума шли до трех часов ночи, мы всё спорили и обсуждали.

В референдуме речь прежде всего шла об экономической независимости, но в то же время мы стремились поднять и свой политический статус, укрепить нашу государственность”, – говорит Разиль Валеев.

Председатель Татарского общественного центра Нижнекамска Халиль Аюпов считает, что татары на референдуме проголосовали за территориальную независимость.

“Тогда говорили, что Татарстану политическая свобода ни к чему, нужно стремиться к экономической независимости. Но многие из тех, кто проголосовал “за”, сказали “Да” именно независимому Татарстану – я в этом просто уверен. Жизнь показала: не обладая политической независимостью, экономически самостоятельным стать не получится. Несмотря на то, что результаты референдума были фактически прописаны в Конституции Татарстана, мы потеряли свои позиции. Нас же Москва обдирает. 90% доходов Татарстана уходит в Москву, а в 90-е годы мы сами были хозяевами своих доходов!

До сих пор нет инструмента сильнее, чем референдум, для защиты независимости. Конституцию всю искромсали, а результаты референдума никуда деть не могут.

Я рад, что мне довелось быть в самой гуще событий тех лет. Считаю, что в победе татар наша заслуга большая. Провокации были и в Нижнекамске: националистов запугивали, на них клеветали, но люди были за нас. В городе жило много русских. Количество татар составляло 52%. 57% нижнекамцев сказали на референдуме “Да”. Значит, и русские, и чуваши, проживающие в городе, положительно восприняли возможность самоопределения Татарстана. Они поняли, насколько важно быть независимым. 21 марта мы всей семьей пошли на референдум – это я хорошо запомнил.

Возможно, высшее руководство и сомневалось во время референдума, но простой народ верил в победу. 450 лет мы жили под давлением. Референдум стал важнейшим событием для выброса накопившейся энергии, мы смогли сказать свое слово. Если бы референдум состоялся сегодня, думаю, что результаты были бы положительными. Во-первых, количество татар увеличилось, во-вторых, люди нетатарской национальности тоже прекрасно понимают, как обстоят дела. Нереально управлять регионами, сидя в Москве”.

“СИЛЬНЫЙ ТАТАРСТАН КРАЙНЕ ВАЖЕН ДЛЯ ТАТАР, ПРОЖИВАЮЩИХ ЗА ПРЕДЕЛАМИ РЕСПУБЛИКИ”

Татары, проживающие за пределами Татарстана, также считают прошедший референдум чрезвычайно важным событием. Представитель национального движения, этносоциолог из Уфы Ильдар Габдрафиков гордится тем, что Татарстан тогда показал себя сильным регионом.

“Вспоминаешь те годы, а в России-то царил хаос: законы не работали, приватизация… Татарстан был внутри России, но он оставался эдаким островом стабильности. Ни один другой субъект федерации не провел референдум, как это сделал Татарстан, а татары, задав вопрос самоопределения народу республики, ответили тем самым Москве. Конечно, всё это восприняли как сепаратизм: московское телевидение, печать день и ночь говорили только об этом.

Нам, татарам, проживающим за пределами Татарстана, было важно, чтобы Татарстан выиграл, чтобы он был сильным. В первую очередь, Татарстан добился экономической независимости. Став свободным экономически, Татарстан пережил период бурного роста. Он и сегодня для всех остается примером. Декларация, референдум, принятие Конституции Татарстана – всё это большие политические шаги”, – считает Ильдар әфәнде.