Жуков — герой или антигерой?

А вот выписка о деятельности Маршала Победы из старой уфимской газеты:

«ЦЕНА ПОБЕДЫ. ЗА ЦЕНОЙ мы не постояли…
Солдаты были для наших генералов, не говоря уже о «гениальном полководце» Сталине, всего лишь пушечным мясом. Такой горький вывод напрашивается после прочтения книги уфимца Наиля Шаяхметова»Война… О людских потерях в Великой Отечественной войне».
…Вот лишь некоторые выдержки из этой книги:
• Единственная операция, в которой Георгий Жуков действительно наголову разбил врага — летом 1939 года на озере Халхин-Гол в Монголии: на 25 тыс. убитых японских солдат — 6831 наш (1 к 3,7). В остальных сражениях соотношение у Георгия Константиновича обратное. Например, при разгроме фашистов под Москвой, где Жуков играл первую скрипку, наши общие потери составили более 900 тыс. человек, вражеские — 500 тыс (на Зееловских высотах перед Берлином около 1 млн. — В. Голота).

• На протяжении всей войны общий численный перевес был на стороне Красной Армии. К лету 1941 на западной границе мы превосходили противника по самолетам в 1,7 раза, по танкам в 2,9, орудиям и минометам — в 1,2. Фашисты полагались на умение создавать перевес на решающих участках.
• К октябрю 41-го вермахт потерял в России 158 тыс. убитыми и ранеными — в 12 раз меньше, чем наша армия. Общий итог 41 -го года — на 1 убитого фашиста — 10 наших.

• В первые три недели боев Красная Армия потеряла 1 млн. человек, преимущественно пленными. Но ни в одном приказе Сталина тех дней потери не упоминаются. Все командование Западного фронта было расстреляно»за трусость, бездействие, оставление боевых позиций».
• Зимой 1941 — 42 гг. на Восточном фронте вермахт потерял простуженными и обмороженными 228 тыс. солдат и офицеров. Аналогичные потери Красной армии немногим меньше — около 182 тыс. человек. Тема «генерал Мороз» против русских, кажется, вовсе не затронута историками.
• Даже в победном 1945 году (казалось бы, советские маршалы научились воевать!) мы несли огромные, ничем не оправданные потери. В целом убито, ранено, пропало без вести более 3 млн. человек, среднемесячные общие потери составили более 750 тыс. человек. В 1941-м среднемесячные потери были меньше — более 740 тыс. человек.
• Удельные потери в польских и чехословацких частях Красной Армии были меньше средних в 3 — 4 раза.
• Соотношение уничтоженных на Курской дуге танков — 1 к 4 в пользу вермахта: на 1,5 тыс. фашистских — 6 тыс. наших…

Кстати, о Курской дуге:
«…знаменитое танковое сражение под Прохоровкой, где танкисты П.А. Ротмистрова будто бы одержали славную победу над превосходящими силами противника! О степени этого превосходства читатель может судить, если сравнит численность 5-й гвардейской танковой армии — 850 танков и САУ и противостоявшего ей 2-го танкового корпуса СС генерала Хауссера — 273 танка и штурмовых орудия, включая восемь трофейных «тридцатьчетверок». А о том, на чьей стороне была победа, думаю, можно сделать безошибочное заключение, сравнив потери сторон под Прохоровкой. Немецкий корпус безвозвратно потерял 5 танков и еще 54 танка и штурмовых орудия было повреждено. Армия же Ротмистрова безвозвратно потеряла 334 танка и САУ, а еще около 400 было повреждено. Не случайно же сразу после сражения у Сталина была мысль очень сурово поступить с Ротмистровым за бездарно погубленную армию, но потом Верховный решил, что в пропагандистских целях лучше считать поражение под Прохоровкой победой, и не стал отдавать незадачливого командарма под суд.

…Мне довелось слышать рассказ одного командира батальона, штурмовавшего Зееловские высоты. Они атаковали всего один немецкий дзот. Комбат потерял всех командиров рот, почти всех командиров взводов. Когда он поднял бойцов в последнюю атаку, из более чем семисот человек в живых оставалось менее ста. Но тут вражеский пулемет внезапно смолк. Ворвавшиеся в дзот красноармейцы закололи второго номера.
А первый номер, как оказалось, просто сошел с ума. Он не выдержал зрелища наваленной перед ним горы трупов» (Борис Соколов. Победа, что была пострашнее многих поражений.

И ещё:
«Ныне миру внушено, что танковое сражение 1943 года на Курской дуге под Прохоровкой было самом грандиозным в истории Второй мировой войны и во всей мировой истории. Но это не так.

Самое грандиозное танковое сражение мировой истории произошло 23-27 июня 1941 года в районе Дубно, Луцка и Ровно. В этом столкновении шести советских мехкорпусов с 1-й германской танковой группой (799 танков) советскими войсками командовал Жуков…

Для того, чтобы сдержать такое количество германских танков на государственной границе и не пустить их на свою территорию, Жукову в Украине и Молдавии было достаточно иметь 266 танков примерно такого же качества, как германские. А у Жукова в составе Киевского и Одесского военных округов было 8069 танков, в 30 раз больше, чем требовалось для обороны…
Имея такое превосходство над противником, Жуков самое грандиозное танковое сражение мировой истории позорно проиграл. Член военного совета Юго-Западного фронта корпусной комиссар Н.Н. Вашугин по завершении сражения застрелился. Он комиссар, — не он готовил, планировал и проводил это сражение.

Эту танковую битву готовил, планировал и проводил Жуков. Он сжег за четыре дня шесть мехкорпусов, а остальные порядочно обескровил. После такого разгрома Жуков тоже должен был застрелиться, и тем снять с себя хоть часть позора. …

Но Жуков сел в самолет и улетел в Москву.
У командующих фронтами генералов Кузнецова и Павлова не было права бросить разгромленные войска и убежать в Москву. У начальника Генерального штаба генерала армии Жукова такое право было. Он бросил разгромленные по его вине войска и был таков…»

«Остается десять маршалов, но Сталину в Москве нужен только один. Ему нужен думающий маршал. Понятно, выбор Сталина падает на Василевского. Василевский — самый талантливый из советских полководцев. Конечно — после Сталина. Василевский — это феноменальная память. Василевский — это неопровержимая логика. Василевский — это главный советник Сталина по военным вопросам на протяжении всей войны. Василевский — генератор гениальных идей.

Жуков на должность главного военного советника Сталина не подходил. Его неспособность к умственному труду была замечена давно. Еще в ноябре 1930 года К.К. Рокоссовский вписал в аттестацию Жукова убийственные слова: «На штабную и преподавательскую работу назначен быть не может — органически ее ненавидит»
…За 43 года службы в армии «крупнейший военный мыслитель» не написал ни единой строчки, которую можно было бы отнести в разряд теоретических изысканий. Из 43 лет службы в армии его суммарный опыт службы в штабах — полгода. Жуков был начальником Генерального штаба с января 1941 года. Под его водительством шла подготовка к войне. Жуковская деятельность на этом посту обернулась для нашего народа самым страшным поражением и самыми тяжкими жертвами во всей мировой истории. Понятно, мыслитель такого масштаба Сталину в Москве был не нужен».

Маршал Советского Союза К.К. Рокоссовский:»После разговора по «ВЧ» с Жуковым я вынужден был ему заявить, что если он не изменит тона, то я прерву разговор с ним. Допускаемая им в тот день грубость переходила всякие границы».

Главный маршал авиации Новиков Александр Александрович: «Касаясь Жукова, я прежде всего хочу сказать, что он человек исключительно властолюбивый и самовлюбленный, очень любит славу, почет и угодничество перед ним и не может терпеть возражений» (Н. Смирнов. Вплоть до высшей меры. с. 139).

Маршал Советского Союза Голиков Филиппа Иванович: «Жуков — это унтер Пришибеев» (XXII съезд КПСС).
Герой Советского Союза генерал армии Хетагуров Георгий Иванович: «Жуков непомерно груб, до оскорбления человеческих чувств» («Красная звезда» 30 ноября 1996).
Генерал-лейтенант Вадис Александр Анатольевич, начальник Управления контрразведки СМЕРШ Группы советских оккупационных войск в Германии: «Жуков груб и высокомерен, выпячивает свои заслуги, на дорогах плакаты «Слава маршалу Жукову» (Б. Соколов. Неизвестный Жуков: портрет без ретуши. Минск. Радиола-плюс. 2000. с. 538).

«Маршал Советского Союза Конев описал Жукова тупым, ни на что не способным солдафоном и негодяем. …Все высшие военные руководители страны, все, кто носил на погонах звезды первой величины, против Жукова: генералиссимус Сталин, маршалы Советского Союза Булганин, Василевский, Еременко, Конев, Захаров, Голиков, Рокоссовский, Тимошенко, Бирюзов. Любой желающий легко может найти свидетельства резко отрицательного отношения к Жукову всех остальных Маршалов Советского Союза. Буденный, Ворошилов, Чуйков, Говоров, Соколовский, Гречко, Москаленко, Адмирал Флота Советского Союза Кузнецов — все против».

«Летом 1957 года на вершине власти оказались двое — Хрущев и Жуков. Двоим там места нет. Это два паука в одной банке. Это две крысы в железной бочке. Или Жуков съест Хрущева. Или Хрущев Жукова. И высший командный состав Вооруженных сил дружно взял сторону Хрущева» («ВИЖ» 1988 №12 с.32).
Знали генералы, знали маршалы, что Жуков болезненно самолюбив. Знали, что он человек страшный и недалекий. Знали, что узурпатор и грубиян. Знали, что непомерно груб, до оскорбления человеческих чувств. Знали, что он — высшей марки карьерист. Знали, что он топтал всех на своем пути. Знали, что в его крови тенденция к неограниченной власти и чувство личной непогрешимости. Именно этими словами они его описывали. Они понимали, что их ждет, если Жуков возьмет власть.

… Вот только две поездки Жукова в 1957 году. Одна — на Северный флот. Другая — на Балтику.

…За десять рабочих дней Жуков лично разжаловал и выгнал из Вооруженных сил 273 офицера, генерала и адмирала. Это — по 27 человек в день. …Если предположить, что Жуков работал по десять часов в сутки без перерывов, значит, каждые 20 минут он сдирал с кого-то лампасы или погоны… Разгром флота был начат с самого верха. …Адмирал флота Советского Союза Н.Г. Кузнецов писал в ЦК: «15 февраля 956 года я был вызван бывшим министром обороны, и в течение 5-7 минут, в исключительно грубой форме, мне было объявлено о решении снизить меня в воинском звании и уволить из армии без права на восстановление. После этого меня никто не вызывал для формального увольнения. Какой-то представитель управления кадров (даже без меня) принес и оставил на квартире увольнительные документы. …Не будучи совершенно осведомленным в причинах своего наказания, я просил ознакомить меня с документами, меня касающимися, но так и не получил возможности». («Красная Звезда» 21 мая 1988 года).

Кузнецов продолжает: «Меня пытались буквально раздавить. Без вызова к руководству страны, без дачи объяснений и даже без предъявления документов о моем освобождении я был отлучен от Военно-Морского флота. Маршал Жуков в грубой, присущей ему форме объявил, что я снят с должности, понижен в звании до вице-адмирала. На мой вопрос, на основании чего и почему это сделано без моего вызова, он, усмехнувшись, ответил, что это совсем не обязательно» («Красная Звезда». 24 июля 1999).
Николай Герасимович Кузнецов еще в 1939 году был назначен народным комиссаром Военно-морского флота. В это время Жуков был всего лишь комдивом… Но сравнивать Кузнецова и Жукова даже неприлично. Кузнецов был образованным человеком. Он окончил Военно-морское училище и Военно-морскую академию. Достаточно сказать, что Николай Герасимович Кузнецов свободно владел английским, немецким, французским и испанским языками… А образование Жукова — низшее. Так и записано в автобиографии. Четыре класса школы и кавалерийские курсы, где Жукова учили саблей махать. Русским языком Жуков владел слабо, умел обращаться на «вы» только к вышестоящим. Он свободно изъяснялся только на матерно-командирском наречии…

Жуков выгоняет из Вооруженных сил Кузнецова, который равен ему по воинскому званию.
Пусть каждый сам представит, что скрывается под термином «в исключительно грубой форме».
Жуков выгоняет Кузнецова, сбросив в воинском звании на три ступени. Если на изгнание из Вооруженных сил Адмирала Флота Советского Союза Жуков потратил «5-7 минут», тогда наше предположение подтверждается: на решение судьбы каких-нибудь генерал-майоров и контр-адмиралов он не мог тратить больше времени»