Институт современного развития (ИНСОР) распространил на днях очередной доклад, посвященный российской модернизации. Доклад содержит 300 страниц и позиционируется как предвыборная программа российского президента Дмитрия Медведева. По этой причине доклад вызвал понятный ажиотаж в СМИ: все-таки глава государства является председателем попечительского совета ИНСОР, а значит, имеет хотя бы косвенное отношение к написанной экспертами института бумаге.

Впрочем, никаких принципиально новых мыслей в тексте доклада обнаружить не удалось. Он написан в старом добром, стандартном для российских либеральных кругов стиле «ура, 90-е» и «да здравствует Ельцин». Впрочем, имя дедушки российского либерализма в докладе благополучно не упомянуто. Зато его авторы предлагают вернуться к той политической системе, которая существовала в годы правления Ельцина, по недоразумению называя ее «демократией». В частности, речь идет о снижении избирательного барьера на выборах до 5% (сейчас он составляет 7%), введении выборов в Государственную Думу не только по спискам, но и по одномандатным округам (как и было в 90-е годы), постепенном переходе на прямые выборы губернаторов.

Казалось бы, все предложенное страшно демократично. Однако не следует забывать, что вся ельцинская псевдодемократия базировалась на ныне действующей Конституции 1993 года, которая носит ярко выраженный антидемократический характер. Президент, согласно нынешней Конституции, имеет почти неограниченную власть. Он единолично и практически бесконтрольно формирует правительство. Может, если Государственная Дума попробует возражать, распустить ее. Является Верховным главнокомандующим и, по сути, единолично контролирует все политическое пространство.

Такие конституции в политологии принято называть «суперпрезидентскими». В подобной системе президент занимает место некоронованного монарха (да, по сути, им и является). Смысл Конституции 1993 года – учреждение диктатуры в интересах узкого клана сырьевых олигархов, которые, сплотившись вокруг президентского «трона», должны были обеспечить Ельцину тотальное доминирование над всеми субъектами российской политики.

Путинская система, созданная в «нулевые» годы, предполагает обратное – «равноудаление» олигархов и опору на силовую составляющую власти, а также государственные корпорации. Губернаторы назначаются, политические партии контролируются. Недемократично? Не спорю. Но предлагаемая инсоровцами модель еще недемократичнее, ибо подразумевает реорганизацию государства в интересах «нобилей», т. е. знати. Представим, что вернулись свободные выборы губернаторов. Народ, конечно, за. Но на деле выборность губернаторов в наших условиях – это гарантия их несменяемости. Лишь в 2010 году удалось добиться отставки со своих постов Лужкова, Шаймиева, Рахимова, Илюмжинова, Росселя и многих других лидеров регионов, которые занимали свои кабинеты десятилетиями. Если бы выборы сохранились, эти люди остались бы президентами, мэрами и губернаторами. И передали бы свои должности по наследству – детишкам ненаглядным.

То же самое верно и в отношении выборов депутатов по одномандатным округам. Победителями таких выборов в большинстве ситуаций становились богатые люди, которые шли в Думу для того, чтобы стать еще богаче. В результате в Думе накапливалась масса слабоорганизованных народных избранников, которые просто-напросто торговали своими голосами.

Естественно, выиграют от таких «выборов» только местные начальники-феодалы да крупные олигархические холдинги, которые получат возможность напрямую вмешиваться в дела регионов и «ставить» в интересных им областях своих людей. В результате произойдет сращивание губернаторской верхушки с олигархами. Сильные губернаторы сами превратятся в олигархов (вспомним Лужкова и его жену). Слабые будут менеджерами олигархических холдингов. В любом случае, править они будут десятилетиями. Какая тут демократия?

России необходим не возврат в 90-е годы, а развитие партийной системы. Конечно, партии в России слабы, но они слабы потому, что слаб парламент. Если бы региональные законодательные собрания реально избирали губернаторов и могли отправлять их в отставку, с ними бы гораздо больше считались.

Я уже писал, что в случае проведения выборов в регионах строго по пропорциональной системе во многих областях «Единая Россия» была бы вынуждена создавать коалиции с другими, более мелкими партиями, идти на компромиссы. А это позволило бы создать демократический механизм подотчетности власти народу. Избиратель никогда не будет помнить имен сотен депутатов, сидящих в Госдуме, или десятков, заседающих в местном парламенте. Но ведущих партий – всегда не более десятка, и их-то избиратель запомнит, и за неправильную политику накажет, голосуя на выборах по списку.

В рамках современной экономической системы богатые люди и «знать» неуничтожимы. Вопрос в том, чтобы заставить их конкурировать между собой. А для этого партийная система и выборы по спискам подходят гораздо больше, чем предлагаемый возврат в «золотые 90-е». Да, понятно, что нужно снизить избирательный барьер и резко упростить процедуру регистрации партий. Тогда мы будем иметь в парламенте «срез» настроений общества и будем иметь правительство, которое отражает интересы большинства, а не только могущественных групп влияния.

Но, главное – необходимо радикально демократизировать саму Конституцию 1993 года. До тех пор, пока президент у нас почти официально будет именоваться «царем» и иметь царские полномочия, ни о какой демократии в России говорить не приходится. Согласно общему мнению российских правоведов, президент у нас в стране стоит над разделением властей. Он выше законодательной, исполнительной, судебной власти. Он – царь без всяких кавычек. Может быть, следует перейти к политической системе, где власть главы государства будет ограниченна Конституцией, законами и, главное, парламентом с сильными политическими партиями? Только тогда у России появится шанс на реальную демократию, а не на ее фикцию, существовавшую в 90-е годы.

Потому что при Ельцине выборы президента всегда были лотереей. Потеря контроля над президентской властью означала бы для его окружения попадание в тюрьму, изгнание, конфискацию всего, «нажитого непосильным трудом». Поэтому выборы президента в 90-е никогда не проходили честно, но всегда – под тотальным давлением, в условиях информационного террора и шельмования «широких масс трудящихся». Если же полномочия главы государства будут ограничены, для политической верхушки при смене власти на кону не будет стоять столь многого, и ротация глав государства станет стандартной процедурой, а не катастрофой, которая даже осмысляется в «катастрофических» терминах («проблема 2000», «проблема 2012»).

Для того, чтобы добиться всего этого, России нужна новая Конституция, которая была бы принята легитимным Учредительным собранием или Конвентом, а не навязана сверху под угрозой расстрела из танков. Пора четко понять, что главной угрозой для модернизации и свободы России является именно ельцинское наследие, созданная им политическая система, которая совсем не похожа на аналоги в западных развитых странах, зато один в один копирует Египет и иные подобные государства третьего мира, где президенты также наделены почти ничем не ограниченными сверхполномочиями.

До тех пор, пока реальная демократизация российской Конституции не произойдет, российские либералы (даже та их малая часть, которая действительно верит в то, что говорит) будут обречены «бороться за свободу», но никогда ее не добиваться. Ибо «демократия» в ельцинской Конституции – это что-то вроде морковки перед мордочкой ослика. За ней можно бесконечно бежать, но ее никогда нельзя достигнуть.

Пока нынешние властители России не поймут этого, любые попытки «демократизации» (даже затеваемые искренне) будут заведомо тщетными.