На этой неделе Управление собственной безопасности Федеральной службы исполнения наказаний (ФСИН) начнет проверку по обращению предпринимателя Азата Оганесяна, который несколько раз безуспешно пытался открыть производство в местах лишения свободы.

Предприниматель утверждает, что ФСИН сознательно сокращает количество рабочих мест в колониях, чтобы как можно меньше заключенных имели возможность освободиться условно-досрочно, так как для этого требуется работать и погашать ущерб от преступления. Во ФСИН признают, что проблема с рабочими местами в колониях есть, однако уверяют, что она решается.

Занятие бизнесом в местах лишения свободы Азат Оганесян начал с попытки открыть в ИК-29 в Тольятти кондитерскую фабрику. Однако фабрику вначале перевели в ИК-3 города Новокуйбышевска той же Самарской области, а затем закрыли, после того как в машине Оганесяна, которую бизнесмен оставил на ремонт в автомастерской в колонии, нашли наркотики. По словам предпринимателя, о желании закрыть его фабрику в областном УФСИН ему заявили открыто, а уголовное дело по факту обнаружения наркотиков заводить не стали.

Следующая попытка была в Татарстане, где Оганесян открыл фабрику в ИК-4 города Нижнекамска. Однако и там предприятие вскоре закрыли. Оганесян говорит, что руководство колонии потребовало передавать ему половину выручки, а после отказа в цехе нашлась бутылка вина, и один из зеков сообщил, что оставил ее Оганесян. В результате предприниматель потерял 1,5 млн. рублей, вложенных в создание производства.

В минувшую пятницу Азат Оганесян обратился в УСБ ФСИН, и на днях ведомство начнет расследовать случаи злоупотреблений в учреждениях, где бизнесмен работал или пытался работать. Наказание по статье 286 УК РФ «Превышение должностных полномочий» грозит целому ряду чиновников, уверен в беседе с «НИ» директор юридического бюро «Свобода» Денис Солдатов. Координатор проекта Gulagu.net Владимир Осечкин подчеркнул «НИ», что это первый случай, преданный огласке, хотя с трудностями при организации бизнеса в исправительных колониях сталкиваются все предприниматели.

По данным правозащитников, на производствах сейчас заняты менее 25% осужденных, а пустующие производственные площади есть почти во всех колониях. «Зеки хотят работать. Во-первых, на зоне просто скучно и нечего делать. Во-вторых, вечером и ночью власть в свои руки берут наркоманы и те, кого контролируют оперативники. Так что для обычных зеков ночная смена — способ обезопасить себя», — считает Азат Оганесян.

Работать заключенные также заинтересованы ради условно-досрочного освобождения, объяснил «НИ» руководитель интернет-проекта Gulagu.net Евгений Орас: «Многие заключенные помимо лишения свободы приговариваются к выплате денежных исков. Когда осужденные зарабатывают на их выплату, они получают шанс выйти по УДО. А администрациям выгодно, когда люди сидят, даже если они при этом бунтуют — за них государство платит».

Сотрудники ФСИН признают, что тюремная промышленность сейчас не в лучшем состоянии и работает отнюдь не на полную мощность. «При этом сотрудники Службы воспринимаются предпринимателями не как потенциальные партнёры, а как вымогатели или как минимум лица, могущие создать максимум препятствий к организации производства», — заявил «НИ» анонимный источник в центральном аппарате ФСИН. Поэтому выход, который сейчас обсуждается в руководстве ФСИН, — это создание посреднических компаний, которые взяли бы на себя бухгалтерию и документооборот производств, работающих в зонах.

«НИ» направляли во ФСИН России официальный запрос, в котором просили ведомство ответить на ряд вопросов по поднятой нами проблеме, однако на момент подписания в печать этого номера реакции ФСИН, к сожалению, не последовало.