Завершено расследование катастрофы с участием российского лайнера

Сегодня завершилось расследование майского крушения самолета Sukhoi Superjet-100 в Индонезии. Российская и индонезийская стороны сошлись во мнении, что виновниками происшествия были пилоты, отклонившиеся во время демонстрационного полета от маршрута и проигнорировавшие сигналы приборов об опасном сближении со скалой. Вследствие этого летательный аппарат врезался в гору Салак.

На борту находились 45 человек, восемь из них — граждане РФ. SSJ-100 выполнял демонстрационный полет в рамках первого в истории современной российской авиации road-show пассажирского самолета.

Лайнер был исправен вплоть до столкновения. В связи с этим участники расследования не сомневаются, что вина за произошедшее полностью лежит на экипаже самолета. Отчет согласовали делегация, возглавляемая заместителем министра промышленности и торговли России Юрием Слюсарем, совместно с представителями национального комитета по безопасности на транспорте (NTSC) Индонезии.

Версия так называемого человеческого фактора давно стала основной в деле о крушении. Однако, как и в любом расследовании, нашлось место и для других вариантов развития событий. Так, ранее сообщалось, что причиной крушения мог стать сбой в работе системы кондиционирования. Дескать, это могло заставить командира лайнера Александра Яблонцева снизиться на недопустимую высоту, что и привело к столкновению.

Тем не менее в конце июня 2012 года со стороны Индонезии последовали обвинения в адрес российских летчиков, плохо подготовленных к подобным полетам. Они опровергнули версию местного журнала, согласно которой виновным в ЧП следует признать авиадиспетчера, якобы несвоевременно среагировавшего на вопрос пилотов и предоставившего разрешение снизить лайнер. В свою очередь, эксперты из РФ отметили, что аппарат неоднократно испытывался в условиях высокогорья, и, кстати, полеты проводились именно под руководством Яблонцева.

Еще раньше российские спецслужбы предложили проверить, не способствовали ли катастрофе военные США. Сообщалось, что у американских ВВС есть некие спецразработки, благодаря которым можно с земли глушить связь или вызвать сбой параметров летательного аппарата. В пользу этой несколько абсурдной версии говорило то, что лайнером управлял опытнейший пилот, не раз испытывавший систему и возможности самолета на Северном Кавказе. Однако с таким же успехом этот факт укрепляет и позицию возможной диспетчерской ошибки, и вероятность того, что роковую роль в судьбе Superjet сыграла техническая неисправность.

Согласно постановлению NTSC, компании «Гражданские самолеты Сухого» следует пересмотреть порядок подготовки и проведения демонстрационных полетов, особенно в горной местности, заняться организацией дополнительного обучения летных экипажей и особенно тщательно проследить, чтобы пилоты «выполняли полеты на утвержденной безопасной высоте». Итоговый документ по результатам расследования опубликуют в октябре. В СМИ, впрочем, сообщалось, что оформление подобных материалов может занять около двух месяцев; так или иначе, индонезийцы обещали сделать это как можно быстрее. Как отмечает газета «Взгляд», отчет России был готов еще в середине лета.

В июле Минтранс России признал, что, скорее всего, трагедия произошла из-за ошибки экпиажа. В то же время коллеги погибшего летчика утверждали, что решение снизиться не было таким уж рискованным. Тем не менее, как говорилось в материалах NEWSruCom, Яблонцев, видимо, допустил ошибку: он сделал дополнительный круг, выиграв общее время полета, но, выходя из маневра, задал южное направление вместо северного. Система предупреждала об опасности, но пилот проигнорировал даже пометки, сделанные его же рукой в руководстве по летной эксплуатации, не начав «незамедлительный набор высоты» при срабатывании сигнализации.

«Господи, что это?!», — последние слова Яблонцева. До этого он был совершенно спокоен, как стало известно из расшифровки одного из «черных ящиков».

Агентство «Прайм» подчеркивает, что подписание протокола фактически свидетельствует о том, что Россия и Индонезия смогли принять обоюдные принципиальные доводы, и особых разногласий по этому делу у них нет.