Обозреватель KM.RU в день голосования посетил несколько избирательных участков Москвы

Получив редакционное задание поработать наблюдателем на президентских выборах 2012 года, я подготовился к нему основательно: запасся направлениями на четыре избирательных участка и получил открепительное удостоверение на себя, поскольку полагал, что на свой избирательный участок уже не успею попасть. Накануне выборов объехал все мои участки, расположенные в московском районе Митино, и кое-где познакомился с председателями комиссий. Три участка размещались в помещениях средних школ, которые сейчас официально именуются центрами образования, и один – в театре «Монотон». Последний – не столько театр, сколько детский досуговый центр: кружки, секции и т. п. Изредка в нем проходят и спектакли.

По каждому адресу были два избирательных участка, размещенные либо на разных этажах, либо в разных концах коридора. По закону мне разрешалось наблюдать только на одном из них, хотя общаться с соседней избирательной комиссией и тамошними наблюдателями не возбранялось.

Еще в субботу я зарегистрировался на сайте видеотрансляции «Выборы-2012» и посмотрел, как работают камеры на моих участках. Днем трансляция была только на одном, но к вечеру появилась на всех. На одном было видно, как суетятся члены УИК, раскладывая что-то на столах, и прохаживаются полицейские. На остальных участках было безлюдно.

Ранним утром в воскресенье любопытства ради посмотрел также трансляцию из Приморья, Камчатки, Перми и Новокуйбышевска. На удивление, все везде работало, только с разной скоростью Интернета. В Новокуйбышевске стояли непрозрачные урны без КОИБов на них. На мгновение возникло ощущение технической эйфории: вся избирательная страна была как на ладони. Правда, картинка из Якутии отсутствовала.

Свой обход я начал с участка № 2778 (школа № 1943, Уваровский пер., 8). Там присутствовали наблюдатели от Прохорова, Зюганова и Миронова. От Жириновского не было никого. Полицейский был только один. По отзывам наблюдателей, присутствовавших на участке с самого открытия, никаких нарушений они не заметили, все проходило корректно. Бросилось в глаза большое количество ветхих 90-летних старушек. Некоторые из них приходили сами, других под руки приводили дочери. Те, которые сами, часто просили наблюдателей помочь разобраться с бюллетенями (президентским и местного муниципального собрания), но мы отвечали, что не имеем права. Проведя на этом участке около двух часов и не заметив никаких нарушений, перешел на следующий.

Участок № 2781 (театр «Монотон», Волоцкой пер., 15, к. 2). Здесь участки располагались друг над другом, на первом и втором этажах, я оказался в том, что на втором. Присутствовали наблюдатели от КПРФ, Прохорова и «Справедливой России». Двое первых старательно отмечали всех входящих, время от времени сверяя свои пометки с цифрами, высвечиваемыми на дисплеях КОИБов (избирательных сканеров). Как объяснили члены УИК, данные с КОИБ, через которые пропускаются все бюллетени, прежде чем упадут в урну, никуда не передаются, а накапливаются в памяти аппаратов. После завершения выборов их цифры должны совпасть с данными ручного пересчета бюллетеней, и только после этого можно оформлять итоговый протокол. Если совпадения не будет, нужно искать ошибку в ручном пересчете и устранить ее. Таким образом, КОИБ призван предотвратить возможность ручного вброса бюллетеней за определенного кандидата.

Участки в «Монотоне» посетила группа наблюдателей от ОБСЕ, но мне не удалось с ними пообщаться, поскольку в этот момент снаряжалась группа для голосования на дому, и надо было проверить, закреплены ли на переносных ящиках пломбы. С пломбами, в отличие от выборов в Мосгордуму 2009 года, везде был порядок: их затягивали до конца. Сами урны на разных участках были не одинаковые: полупрозрачные матовые, полупрозрачные бежевые, непрозрачные. Где с большим гербом, где без него. Разной формы. Кажется, единого стандарта на переносные урны не существует, в отличие от урн стационарных.

Некоторые избиратели, наблюдая, как бюллетени после КОИБов падают в урны, удивлялись, почему это «шредер» не порезал их на лапшу. Другие интересовались, сколько всего помещается бюллетеней в такую урну. Члены УИК не знали. Мне дали сфотографировать все оборудование беспрепятственно. Здесь наблюдатели тоже не смогли мне рассказать ни о каких нарушениях.

Перешел на участок № 2782 – школа № 1918, ул. Генерала Белобородова, 22. Здесь были сразу два наблюдателя от Прохорова, один от КПРФ и один от «Единой России», державшийся особняком. Наблюдатели от ОБСЕ тоже перешли сюда, и я смог с ними поговорить. Группа состояла из трех человек: девушка из Польши по имени Катаржина, мужчина из Литвы и русская переводчица, услуги которой, впрочем, не потребовались, поскольку ее подопечные очень прилично говорили по-русски. Никаких бейджиков с именами на них не было, вычислить их удалось случайно. Как и я, они переходили с участка на участок, только проводили на каждом существенно меньше времени – минут 30-40. О том, видели ли они нарушения, говорить отказались, ссылаясь на внутренний кодекс поведения. Расспросили о моих впечатлениях, на том и расстались.

Нарушений на этом участке за несколько часов наблюдения мне обнаружить тоже не удалось. Были мелкие недоразумения, не более того. Так, в книге выдачи бюллетеней перепутали двух родных братьев, один из которых раньше носил фамилию жены, а потом развелся и взял свою фамилию обратно: его записали вместо другого, который фамилию не менял. Еще один мужчина попросил прислать урну к его больной матери. Ему объяснили, что заявки на выездное голосование по закону принимаются до 14 часов, а уже почти 16, ему следовало обратиться в комиссию раньше. Тот вспылил и на глазах у всех порвал свой бюллетень, отказавшись голосовать. Некоторые избиратели уносили бюллетени с собой, и им никто не препятствовал, хотя на думских выборах полиция убедительно просила их вернуться и опустить бюллетень в урну.

Потом к наблюдателю от КПРФ пришел коллега с другого участка и рассказал, что возле Митинского радиорынка якобы стоят автобусы с «карусельщиками»-строителями, которых возят по разным участкам. Бросаю все, еду на радиорынок, но никаких автобусов там не нахожу. Впрочем, время уже 17:30, поздновато для «каруселей», которые обычно проходят с самого утра.

Перехожу затем на участок № 2793 (школа № 1463, ул. Барышиха, 29), и здесь от наблюдателей-коммунистов узнаю много интересного. Оказывается, на этом участке и на соседнем (№ 2794) в другом конце коридора с раннего утра голосуют организованные группы строителей, которых подвозят на автобусах. Со слов главы УИК, здесь все законно: это – иногородние работники московских предприятий, работающие «в режиме непрерывного цикла». Их фирмы написали заявления на прикрепление этих людей к участку еще 27 февраля, а УИК своим решением от 29 февраля разрешил. Письма поступили от четырех организаций: ООО «Транстронсервис» (51 человек), ООО «Сефко» (43 человека), ООО «Дек сервис плюс» (23 человека), ООО «Дортранс» (30 человек). Группы рабочих сначала шли большие, потом их раздробили на мелкие по 5-7 человек. Первая прошла в 8:15, последняя – в 18:18.

Некоторые из них голосовали по открепительным, но бóльшая часть – по спискам от предприятий. И вот здесь возникает несколько вопросов. Зачем понадобились списки, если иногородние могут голосовать по открепительным? Почему они, длительно проживая в Москве, нигде не зарегистрированы? Не были ли написаны такие же списки от тех же или других предприятий (не секрет, что каждая коммерческая фирма имеет несколько вспомогательных юрлиц на подхвате) в другие УИК Москвы или области? Кому достались открепительные этих рабочих, которые могли быть выданы им на малой родине?

На все эти вопросы члены УИК ответить мне не смогли. Они заявили лишь, что ответственность за чистоту данного мероприятия несет работодатель, подавший списки. Однако за уплату налогов ответственность тоже несет работодатель, а мы знаем, что в России собирается не более половины всех налогов, а с работодателей взятки гладки.

И что это вообще за технология голосования списками, о которой раньше слышать не приходилось? Она существовала всегда или появилась только сейчас? Насколько она согласуется с законом? Если допустить, что подобная списочная технология активно применялась на этих выборах, то рабочие-россияне по спискам от разных фирм одного и того же работодателя могли «намолотить» много голосов в поддержку «одного из кандидатов». Ведь вся Москва и крупные города наводнены иногородними рабочими. Наблюдатели-коммунисты собирались писать жалобу в прокуратуру по этому поводу.

Ну а теперь перейдем к самому главному – к итогам выборов. Согласно протоколу, который распечатал КОИБ примерно в 22:00, всего в стационарных ящиках для голосования на участке № 2793 было 1064 действительных бюллетеня. Из них за Путина отдано 429 голосов (40,3%), за Прохорова – 290 (27,3%), за Зюганова – 215 (20,2%), за Жириновского – 83 (7,8%), за Миронова – 47 (4,4%). На остальных посещенных мною участках, по словам остававшихся там до конца наблюдателей, картина была примерно такая же с незначительными колебаниями в десяток-другой голосов в ту или иную сторону. Что называется, «думайте сами, решайте сами».