При входе в Тверской с утра огромное количество камер. Из-за голосований по закону Магнитского в американском Конгрессе и потенциальных похожих санкций по этому делу в других странах сегодняшнее заседание в Тверском суде — серьезный инфоповод.

Бывший заместитель начальника Бутырки по лечебно-профилактической работе подполковник Дмитрий Кратов — единственный на сегодня обвиняемый по делу Магнитского. Дело рассматривается по статье 293 часть 2 УК — халатность, повлекшая причинение тяжкого вреда здоровью или смерть человека. Кратов находится под подпиской о невыезде и в суд пришел самостоятельно, успешно пройдя мимо прессы, которая, как выяснилось, не знает в лицо единственного фигуранта одного из самых громких дел последних лет.

На рамках в суде образовалась очередь — пресс-служба не могла найти аккредитационные письма. Мою камеру завернули сразу. Прошу пригласить пресс-секретаря, на что мне говорится, что если она свободна, то подойдет. Свободна от чего, говорю, ее работа — со мной общаться, разве нет? Лица у работников заранее, на всякий случай, злые.

После метаний по зданию (сначала нас не туда отправили) приходим в 33 зал на 3 этаже. Я хорошо знаю Тверской суд, так как у меня тут ведется дело. Выбранный для заседания по делу Магнитского зал — самый маленький в суде. Комнатка с одной скамеечкой для слушателей была выбрана не случайно. Видимо, по мнению тех, кто принимает такие решения, чем меньше присутствующих, тем меньше резонанс.

Пресса и я буквально втолкнулись в зал, и большинство остались стоять. На скамеечке места сразу не оказалось. И так все сидят почти друг на друге. Пристав объявляет, что для съемок 2 минуты. За столами друг напротив друга сидят Кратов и мама Сергея Магнитского с адвокатами. Камеры снимают Кратова, худощавого мужчину с ничего не выражающим лицом. Пристав грубо объявляет, что съемка закончена. В зале остаются пишущие журналисты. Пристав просит всех, кому не хватило меcта на скамейке, на выход, а это — половина присутствующих. Отношение, как к врагам. Почему? Даже тетя Магнитского остается сидеть в коридоре…

Журналисты просят вызвать пресс-секретаря, котoрой здесь нет, видимо, есть дела поважнее. Приходит дама в юбке чуть ниже пояса и говорит, что так как места в зале мало, все остальные могут ждать в коридоре. После всеобщего возмущения и консультации пресс-секретаря с кем-то за закрытой дверью заносят малюсенькую скамеечку, типа школьной. Большинству все-таки приходится удалиться. Я долго не выхожу. Пресс-секретарь меня спрашивает: «Вы с кем?» «Общественный наблюдатель»- говорю. «Выходите». В коридоре на базовые вопросы вытесненных журналистов по делу ответить она не может — ничего не знает. Журналисты снова оказываются на улице.

Зачем этот заранее продуманный фарс? Где логика? Ведь абсурдный факт того, что в России на скамье подсудимых по этому делу находится один сотрудник среднего звена в то время, как в мире в списках по этому делу, на основании имеющейся доказательной базы, проходят десятки сотрудников СК, ГП и МВД, скрыть уже не удастся.