Вот и новая осень. Прозвучали бодрящие школьные звонки, ожили и зазвенели голосами школьные дворы и классы. Для детворы начался отсчет еще одного нового школьного года.

А для родителей и педагогов новый школьный год начался, по традиции, еще в жаркие августовские деньки. Ведь так много надо успеть подготовить! Тетрадки, учебники, пеналы, а, в свете новых школьных реалий, еще и компьютеры и ноутбуки. Да мало ли хлопот.

У педагогов конец августа тоже горячая пора. Прежде всего, пора учебы, повышения квалификации, подведения итогов прошедшего учебного года и постановки задач на новый. По всей стране традиционно пролетели августовские педагогические совещания и конференции, прошли Сухомлинские чтения.

Наследие великого русского педагога Василия Александровича Сухомлинского бережно изучается и передается на Сухомлинских чтениях вот уже много лет во многих странах мира. Идеи светоносной педагогики простого сельского учителя покоряют сердца учителей всей планеты. Рыцарями гуманной педагогики называют себя ее последователи.

Не остался в стороне от этих предшкольных хлопот и Ставропольский край. На одном из таких мероприятий побывала и автор этих строк.

В последних числах лета в городе Пятигорске Ставропольского края проходил второй Летний университет школьных уполномоченных по правам ребенка. Университет, теперь уже традиционно, был организован Уполномоченным по правам ребенка при Губернаторе Ставропольского края Адаменко С.В. совместно с Министерством образования Ставропольского края.

В трехдневном форуме приняли участие более 70 школьных уполномоченных по правам ребенка, абсолютная масса которых – школьные учителя с большим педагогическим стажем и заслуженным доверием детей. Для повышения их правозащитной квалификации организаторами были приглашены для участия в Университете представители вузовской науки, в том числе Института повышения квалификации учителей, правоохранители, практики-правоведы, представители некоммерческих организаций.

Первый день Университета прошел в привычной стилистике докладов и выступлений представителей различных государственных структур. Словом, сухо, но бодро. Наиболее заметным, живым и компетентным фрагментом первого дня Университета запомнилась беседа с главным специалистом-экспертом Управления Федеральной службы судебных приставов по Ставропольскому краю Нефедовой Викторией Владимировной по алиментным и родительским обязательствам.

Иные же выступления обиловали новомодной педагогической риторикой типа: «территория, дружественная детям», «образование, дружественное детям», «здравоохранение, дружественное детям», «культ ребенка», «здоровьесберегающие технологии», «технологии социального партнерства во имя ребенка», «появление дружественных к ребенку систем и услуг», «детствосбережение», «правосудие, дружественное ребенку» и … технологии, технологии, технологии…

Лишь изредка сквозь эти бесконечные дружественные детям технологии прорывалась, вдруг, нормальная русская речь и живая человеческая эмоция, заставляющая вздрагивать и вслушиваться в себя, правильно ли я поняла смысл сказанного. Так, например, омбудсменом Светланой Викторовной Адаменко была в сердцах обронена фраза: «Обидно, что только в 3-х школах края дети пришли жаловаться (имеется в виду жаловаться школьным уполномоченным по правам ребенка – Т.Л.) на взаимоотношения в семье». Ну, не народились еще в ставропольских семьях Павлики Морозовы, придется еще Вам потрудиться, Светлана Викторовна. Или может, просто все нормально в семьях, чего детский омбудсмен даже предположить не может.

Еще пример такого крика души. Один из школьных омбудсменов, делясь опытом создания школьной службы примирения, в заключение огорчился, что созданные в школах всевозможные службы по защите прав детей теперь заняты спором между собой, кому разбирать детские жалобы, поскольку на всех защитников жалоб не хватает. Да и действительно, на защиту нарушаемых детских прав брошены силы школьной администрации, завуча по воспитательной работе, классного руководителя, учителей, школьного психолога, социального педагога, школьных уполномоченных по правам ребенка, теперь еще и службы примирения. Где ж столько жалоб для них набраться!

Словом, там, где заканчивалась бесконечная жвачка технологий, «дружественных детям», оказывалось, что король-то голый.

Следующие дни Университета оказались еще более странными. Учебные мероприятия были построены по схеме семинаров и тренингов. Вели их приглашенные Министерством образования Ставропольского края специалисты ВУЗов и некоммерческих организаций. Однако, поучаствовав в каждой из этих обучающих программ, специалистами их ведущих я могу назвать лишь немногих.

Приятное ощущение компетентности и профессионализма оставил тренинг по пониманию внутренней мотивации ребенка, проведенный заведующей кафедрой воспитательной работы и дополнительного образования Ставропольского института повышения квалификации работников образования (СКИРО ПК и РО) Пикаловой Ольгой Николаевной. Непонятным осталось только, почему вполне ординарные и простые, давно известные игровые тренинги, пригодные для обучения студентов, с придыханием названы авторскими и почему ими обучали аудиторию, которая, напомню, состояла из высококвалифицированных учителей с большим педагогическим стажем.

Остальные же обучающие мероприятия можно объединить одной характеристикой: невнятность учебных целей, не направленность на целевую аудиторию, не качественность изложения. Таких «не-» можно перечислить еще с десяток. Вопрос же заключается в другом.

Государственные чиновники немалого ранга на государственные же средства, то есть, на наши с вами кровные, бюджетные деньги, организуют плановое мероприятие для обучения педагогов, которые потом вернутся в школу, чтобы воспитывать наших же детей.

И оплаченная нашими с вами, уважаемые налогоплательщики, средствами печальная картина педагогической деградации выглядит примерно так. Несколько десятков «властителей дум поколений» покорно сидят три учебных дня на жестких деревянных скамейках, вяло участвуют в примитивных игровых тренингах, практически не обсуждают происходящего, не оживляются под суровыми взглядами организаторов даже во время перерыва и обеда. Не слышно ни смеха, ни шуток, ни творческих идей, ни интересных выступлений, ни одобрения или критики происходящего. Не видно хотя бы малой увлеченности проходящим мероприятием. Не вызывает у них ни удивления, ни протеста примитивность изложения тем семинарских занятий, они молча глотают как откровенную некомпетентность, так и любую ложь.

А такого добра, к сожалению, им пришлось глотнуть немало. Чего стоило только выступление известного в крае поборника продвижения ювенальных технологий В.В.Митрофаненко, неизменного участника мероприятий, проводимых Министерством образования Ставропольского края. Руководство министерства почему-то не смущает то обстоятельство, что Митрофаненко на каждом мероприятии рекламирует такие милые его сердцу западные ювенальные технологии, от которых само министерство регулярно и стабильно открещивается как от чумы. Не смутило организаторов мероприятия и возмущение родительской общественности той откровенной ложью и подтасовкой фактов, которые Митрофаненко навязывал в качестве учебного материала по изучению Национальной стратегии действий в интересах детей.

Речь его изобиловала такими фразами, как: «ювенальная юстиция уже введена в России Верховным Судом…» или «Все цивилизованные страны присоединились к Конвенции ООН по правам ребенка. Вот, например, в США…», забывая уточнить несведущим педагогам, что законопроект о ювенальной юстиции был отклонен Государственной Думой РФ, а Верховный Суд не вправе вводить самовольно ни ювенальную юстицию, ни ювенальные суды. Что США, являясь, несомненно, цивилизованной страной, тем не менее, не ратифицировали Конвенцию ООН по правам ребенка, да и в самой России, сложилась весьма неоднозначная правовая ситуация, подвергающая сомнению факт ратификации этой Конвенции. Несмотря на то, что таких примеров в речи горе-оратора было множество, реакцией министерских чиновников было: «ну, и что?..»

В целом, В.В.Митрофаненко, передергивая и подтасовывая факты, пытался внушить аудитории, что ювенальная революция в России уже состоялась и теперь надо только изучать предлагаемые им ювенальные технологии. Не столько излагал он содержание Национальной стратегии, сколько свое собственное ее видение в свете прозападных ювенальных технологий.

Особое недоумение вызвало участие в обучающем процессе приглашенной из Санкт-Петербурга некоммерческой организации «Стиллит». Организация, как следовало из анонса мероприятия, специализируется на социальных технологиях, однако, на ее веб-сайте содержание ни одной из технологий не отражено. Попытка родителей зафиксировать на камеру проведение тренинга специалистом этой организации о методах распознавания латентного насилия в отношении ребенка, была жестко пресечена организаторами под предлогом защиты авторского права. Признаюсь, была удивлена такой новостью. С каких пор социальное проектирование у нас в России защищается авторским или патентным правом? Еще большее удивление вызвал внушительный список финансирования этой организации. В нем десятки всевозможных международных, иностранных и некоммерческих структур, около десятка иностранных посольств, департаментов, министерств, не менее двух десятков международных фондов, среди которых есть даже те, которые заняты в сфере оборонных технологий и «выкачки» оборонных специалистов из стран СНГ в интересах США. То есть, организация является агентом иностранного влияния в свете недавно принятого закона, о чем забыла уведомить участников мероприятия.

Несмотря на множество произнесенных в ходе деятельности Университета слов о дружественной детям среде обитания, вся атмосфера мероприятия была пропитана и отравлена темой жестокости и насилия по отношению к детям, создавая клиническую картину тотальной конфликтологии.

Так и хочется спросить у всех этих защитников прав ребенка: «Что происходит?». Почему при таком количестве защитников, конфликтологов, медиаторов и прочих примирителей российская школа стала местом бесконечного затяжного конфликта? Почему праздничный и торжественный день сдачи государственного экзамена превратился во всеобщий безумный охотничий гон с выслеживанием, погоней, капканами, обысками, угрозами, слежкой? Почему школа день ото дня превращается во все более в надзирающий орган? Почему из школьной жизни напрочь вытесняется понятие «уважение достоинства ребенка» и настырно грубо подменяется на лукавое «защита прав ребенка»?

Куда девались строгие, мягкие, эмоциональные, шумные, грозные, тихони, вредные, принципиальные, чудаковатые, модные, экспериментаторы, традиционалисты. И еще Бог знает, какие разные. Но всегда немного романтичные, немного наивные, чуть бедновато одетые, безупречно интеллигентные, очень увлеченные, с широчайшим кругозором и мировоззрением, бесконечной любовью к профессии и детям – наши Учителя.

Если там, на Летнем университете школьных уполномоченных по правам ребенка, это и были они, наши учителя, то почему они, молча, без тени понимания происходящего, внимали всей этой наглой отвратительной лжи и примитивной словесной жвачке, которые кроме как вульгаризмом «лажа» и назвать-то неловко.

Как далеко все происходившее на этих занятиях и происходящее в сегодняшней российской школе от света, любви и мудрости наследия В.А.Сухомлинского. Так может, лучше тратить бюджетные деньги на организацию в Ставропольском крае Сухомлинских чтений, чем гнаться за около педагогической западной шелухой в бездарном исполнении?

А если еще останется немного денег, то, может, стоит вернуть в российскую школу театральные студии и творческие мастерские, научно-практические лаборатории и конструкторские кружки, юннатские станции и живые уголки, учебные опытные подсобные хозяйства и спортивные секции. А заодно, совершенно бесплатно, убрать из школы безумные плакаты, в которых Смешарики запрещают детям помогать родителям в домашних хлопотах и заботе о ближних. Тогда и не придется штамповать такое количество защитников прав ребенка.

Где вы, Рыцари Гуманной Педагогики? Ау-у-у-у-у-у…

Татьяна Лукашонок, сопредседатель Межрегионального общественного движения Юга России «Родительский комитет»