Прочел статью Генри Резника в «Новой газете», касающуюся дела ПР, и хотел бы высказать ряд замечаний.

СЮЖЕТ ВМЕСТО АРГУМЕНТАЦИИ

Для начала следует указать на один приём, с помощью которого автор вызывает у неподготовленного читателя ощущение правдивости и обоснованности прочитанного.
Приём основан на том, что читателю, как правило, не нужны аргументы, он не умеет их анализировать.
Ему нужен рассказ.
Вот господин Резник и рассказывает.
Мол, дело было так: знали, что невиновные, но решили посадить, одну экспертизу провели — не получается, другую провели — не получается, третья получилась!

Помнит ли он смысл выражения «презумпция невиновности»?
Были ли уже осуждены люди, которых он обвиняет в умышленном нарушении норм действующего законодательства?
Вступил ли в законную силу приговор?

Но кому это интересно, когда тут у нас сага про оборотней в погонах.
В отличие от скучноватого приговора, в котором всё разложено по полочкам, автор запросто выдает необоснованные обвинения, пытаясь увлекательной формой прикрыть надуманное содержание.

«И НИКАКИЕ ЭКСПЕРТЫ НЕ В СОСТОЯНИИ ВНУШИТЬ ЛЮДЯМ, ЧТО ПЕВУНЬИ РУКОВОДСТВОВАЛИСЬ НЕНАВИСТЬЮ К ПРАВОСЛАВНОЙ ВЕРЕ…»

Я уже отмечал, что люди обычно понятия не имеют, как устанавливается мотив вражды.
Некоторые понимают, что крики «Убивай их всех!» говорят о враждебном отношении.
Но более сложные случаи даются с трудом.
Я, кстати, написал апдейт к посту про мотив — там разбирается абстрактный пример враждебного отношения.
Возможно, с примером будет проще.

Впрочем, обычному человеку — и даже следователю — разбираться необязательно: мотив вражды устанавливает экспертиза.
Поэтому защитники ПР и адвокат Резник, которые не понимают (или делают вид, что не понимают), как он установлен, пытаются про экспертизу позабыть и заявить, что мол, вражда и ненависть были приписаны только потому, что прихожане обиделись.

Этот неловкий подлог широко разошелся в массах, принявшихся рассуждать, надо прихожанам обижаться или нет.

«И ВОТ УЖЕ НАХОДИВШИЕСЯ В ХРАМЕ ПРИХОЖАНЕ И ОХРАННИКИ ДРУЖНО ДАЮТ УНИКАЛЬНЫЕ ПОКАЗАНИЯ, ЧТО В ДЕЙСТВИЯХ «ПУССЕК» ПОЛИТИЧЕСКИХ МОТИВОВ НЕ БЫЛО..»

Действительно, свидетель не эксперт и не может делать подобных выводов.
Но ведь Генри Маркович — опытный адвокат.
Думаю, ему приходилось бывать в суде.
Поэтому он должен знать, что свидетели — обычные люди без юридического образования — довольно часто выступают не по теме.

Они могут сказать, что в ХХС не было сделано никаких политических заявлений — и будут правы.
На выводы о том, что у подсудимых не было политических мотивов, они права не имеют.
Но ничего страшного в этом нет, суд в состоянии разобраться в их показаниях.
Подобная вольность свидетелей — обычное положение дел, так бывает постоянно и на законность приговора не влияет.

«СУД ТВОРИТ ОТКРОВЕННЫЙ ПРОИЗВОЛ, ПОПИРАЕТ ПРИНЦИП ПРАВОВОЙ ОПРЕДЕЛЕННОСТИ…»

Процитирую весь кусок:
«Суд творит откровенный произвол, попирает принцип правовой определенности. Получается, одни и те же действия можно квалифицировать и по Административному и по Уголовному кодексам… Более того, создан опаснейший прецедент: теперь можно пришить уголовку любому, кто нарушил общественные нормы поведения в православном храме…»

Что тут скажешь.
Смех и грех.
Я уже объяснял (см. «Дело «Пусси Райот» — основные заблуждения», пункт «Их действия — мелкое хулиганство. За подобные вещи всегда давали 15 суток.»), почему в одном случае людей могут обвинить в административном правонарушении, а в другом — в уголовном преступлении.
Применительно к части 1 статьи 213 — это, в частности, зависит от того, удалось ли доказать мотивы вражды или ненависти (пункт «б»).
Если не удалось доказать, то за те же самые действия будет выдвинуто, в худшем для обвиняемого случае, обвинение в административном правонарушении.

Никаких проблем с правовой определенностью при этом, разумеется, не возникает.

«СУД ПРИХОДИТ К УБЕЖДЕНИЮ, ЧТО ДЕЙСТВИЯ ТОЛОКОННИКОВОЙ Н.А., САМУЦЕВИЧ Е.С., АЛЕХИНОЙ М.В. И НЕУСТАНОВЛЕННЫХ ЛИЦ УНИЖАЮТ И ОСКОРБЛЯЮТ ЧУВСТВА ЗНАЧИТЕЛЬНОЙ ГРУППЫ ГРАЖДАН…»

Как выяснилось, прочтя приговор, Генри Резник так и не понял, в чем подсудимых обвиняли и в чем признали виновными.
В приговоре ему попалась следующая фраза:
«Суд приходит к убеждению, что действия Толоконниковой Н.А., Самуцевич Е.С., Алехиной М.В. и неустановленных лиц унижают и оскорбляют чувства значительной группы граждан в данном случае по признаку отношения к религии, возбуждают у них ненависть и вражду, тем самым нарушают конституционные устои государства»
Он пришел в восторг и решил, что их обвиняли в… возбуждении вражды к самим себе.

Видимо, в статью 213 автору заглянуть было недосуг.
А то бы он узнал, что она предусматривает наказание вовсе не за возбуждение вражды или ненависти.
А за нарушение порядка по мотивам вражды или ненависти.

Что же тогда означает эта загадочная для автора фраза про оскорбление чувств и нарушение конституционных устоев?
Ничего особенного.
Просто суд в ходе судебного разбирательства счел установленным следующий факт: своими действиями ПР унизили и оскорбили людей, разозлили их.
А в нашей Конституции сказано — «никто не должен подвергаться унижающему человеческое достоинство обращению…»
Поэтому их действия нарушают конституционные устои общества.

Скажу совсем уж простым языком: «Они унизили многих людей, а это нехорошо — Конституция запрещает.»
Таков сокровенный смысл этой таинственной фразы.

«ПРИЗНАВАТЬ ПОВЕДЕНИЕ ПОДСУДИМЫХ НА СУДЕ ДОКАЗАТЕЛЬСТВОМ ИХ ВИНОВНОСТИ В ПРЕДЪЯВЛЕННОМ ОБВИНЕНИИ УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОЕ ПРАВО КАТЕГОРИЧЕСКИ ЗАПРЕЩАЕТ…»

Узнав из приговора, что «Ненависть и религиозная вражда со стороны подсудимых проявлялась и в ходе судебного заседания, что было видно по реакции, эмоциям и репликам подсудимых в ходе допроса потерпевших и свидетелей…», Генри Резник почему-то подумал, что поведение подсудимых суд признал доказательством в процессуальном смысле.

Это, разумеется, не так.
На странице 6 сказано, что виновность подсудимых подтверждается совокупностью исследованных в судебном заседании доказательств.
Далее эти доказательства перечисляются и описываются — показания свидетелей, протоколы предъявления для опознания, показания потерпевших, протоколы осмотра места происшествия, заключение экспертизы, протокол обыска и т.д.
Описание длится до страницы 29.
Далее идёт фраза «При оценке доказательств суд приходит к следующим выводам.»
То есть, доказательства перечислены, теперь суд их оценивает.

Так вот, поведения подсудимых среди доказательств почему-то нет.
То есть, суд НЕ считает поведение подсудимых на суде доказательством в процессуальном смысле.
Показания свидетелей и потерпевших, данные ими на суде — считает.
А поведение подсудимых — нет.

Что же значат обороты — «вражда проявлялась в ходе заседания», «вражда подтверждалась поведением подсудимых…»?
То и означают: косвенное подтверждение.

Дело в том, что во время процесса подсудимые заявляли, будто никакой вражды не испытывают.
Но — если верить приговору — их собственное поведение их же слова и опровергало, подтверждая таким образом мотивы их поступка, указанные обвинением.

Приведу пример такого опровержения (это абстрактный пример, не имеющий отношения к делу ПР).
Подсудимый уверяет, что к потерпевшим относится, как к равным и уважает их.
Потом он просит увезти этих мразей из зала, так как ему рядом с ними противно находиться, пытается в них плюнуть.
Получается, что его последующий поступок опровергает его слова.
Поэтому суд имеет право его словам не доверять.

ВЫВОД

Статья представляет собой художественное произведения, направленное на то, чтобы увлечь читателя своим сюжетом и заставить не заметить необоснованность позиции автора.
Автор голословно обвиняет следствие и суд в умышленном нарушении закона и неверно интерпретирует незначительные детали приговора.

В результате никаких нарушений в приговоре автор не обнаруживает, но создает при этом у доверчивой публики впечатление, будто приговор — незаконен.