В Японии, пострадавшей от разрушительного землетрясения и цунами, практически нет мародерства и других преступлений. Это поражает людей во всем мире, привыкших к хаосу в местах, пострадавших от стихии. Востоковеды говорят, что причина достойного поведения японцев кроется в их национальной культуре, для которой всегда были характеры взаимопомощь, сплоченность, коллективизм. Это связано с географическими особенностями Японии и ее аграрным прошлым: в древности вырастить рис в одиночку было невозможно.

Людей во всем мире поражает, что в Японии, переживающей страшные последствия разрушительного землетрясения и цунами, нет мародерства и массовых правонарушений, которые обычно процветают на территориях, пострадавших от природных катаклизмов.

Как сообщает Washington Times, после урагана «Катрина» в 2005 году мародерство в Новом Орлеане было столь сильным, что «поразило даже американских циников». Власти Чили после прошлогоднего землетрясения вынуждены были просить помощи иностранных военных, чтобы остановить вал преступности. Мародерство процветало и после землетрясения на Гаити, и во время наводнений в Англии в 2007 году.

Однако из Японии нет сообщений о мародерстве. Автор статьи пишет, что его бразильский друг-ювелир, работающий в Японии, оставил портфель с тысячами долларов и драгоценными камнями в пригородном поезде. В отчаянии он пришел на станцию, которая обслуживала состав, и обнаружил, что портфель и его содержимое остались в целости и сохранности. «Подобные истории немыслимы в Нью-Йорке, Париже или Лондоне», — заключает Washington Times.
Японцы после землетрясения.

Рисовая культура сформировала коллективизм

Востоковеды-японисты говорят, что отсутствие мародерства, выдержка и дисциплинированность, которую демонстрируют в эти дни жители Страны восходящего солнца, связаны с особенностями японской культуры и менталитета.

Заместитель директора Института востоковедения РАН, доктор исторических наук Эльгена Молодякова рассказала GZT.RU, что традиционными чертами японского национального характера всегда были взаимопомощь и взаимовыручка. Так сложилось прежде всего потому, что Япония — страна рисовой цивилизации. «Рис — трудоемкая культура, вырастить его в одиночку в древности было невозможно. Необходимо было усилие соседских общин, деревень, больших семей, родственников. Поэтому японскому менталитету свойственен дух коллективизма, группизм. В Японии велико чувство солидарности и сострадания. В стране очень мощные волонтерские движения. После землетрясения 1995 года сотни тысяч людей поехали помогать жителям пострадавших районов. То же самое, думаю, будет и сейчас. Это и есть гражданское общество в действии», — говорит Молодякова.

Кроме того, японцы всегда жили в зоне сейсмической активности, с древности переживали землетрясения, и выжить в таких условиях без взаимной поддержки друг друга было невозможно. «В Японии никогда не было распространено мародерство, воровство, преступления. Конечно, такие вещи есть, но в значительной степени они связаны с мигрантами, особенно нелегальными, из юго-восточной Азии. И сейчас люди, приезжающие в Японию, говорят, что все помогают друг другу, заботятся друг о друге», — отметила востоковед.

Культ природы играет очень важную роль и в религии японцев — синтоизме. Природа может «показать характер» и «отомстить» человеку. Это сформировало высокие моральные стандарты национальной культуры: стойкость, выносливость, дружелюбие и взаимопомощь.

Доцент кафедры японской филологии ИСАА, кандидат филологических наук Виктор Мазурик говорит, что японское общество во все времена было очень консолидировано. «Оно никогда не было разделено долгими эпохами внутренней гражданской войны. Конфликты бывали, но в обществе в течение многих веков сохранялась семейно-патриархальная структура. То, что называется классовой борьбой, проистекало не в таких формах и не с такой ожесточенностью, как у нас», — говорит востоковед.

Ученый согласен, что ситуация с общественной безопасностью в Японии — одна из самых благополучных среди индустриально развитых стран. Причина этого не в хорошей работе полиции, а в структуре общественных отношений. «Люди чувствуют себя единой семьей. Это сказывается в минуты кризиса: в годы войны, во время великого токийского землетрясения 1923 года и сейчас тоже», — сказал Мазурик в интервью GZT.RU.

Востоковед отметил, что из всех стран своего региона Япония наиболее приблизилась к западному типу развития цивилизации, поэтому в ней «высветились» те особенности, которые есть во многих восточных обществах. «Не революционный, а эволюционный путь развития. Не выделение себя из окружающего мира, а ощущение себя как продолжения этого мира. Отсутствие четких границ между личностью как неким субъектом действия и окружающим миром как объектом действия. Это проявляется в японской поэзии: природа не описывается как внешняя среда обитания, а ощущается человеком как часть себя», — пояснил Мазурик, отметив, что эти особенности видны и во время сегодняшнего бедствия.

Востоковеды говорят, что на поведение японцев повлияло и то, что из-за географических особенностей они постоянно сталкиваются с природными катаклизмами и уже готовы к ним.

«Государство оказалось подготовлено к такому мощному землетрясению. Много мер было принято после 1995 года. Поэтому паники нет. Есть страх, люди в шоке, но это не мешает им сохранять человеческое лицо и достоинство», — говорит Молодякова.

«Японцы еще в школах проходят специальные тренинги на случаи ЧП. В каждой японской семье есть специальные технологии и предметы для таких ситуаций. Люди научены и вышколены своим жестоким опытом», — добавляет Мазурик.