Я рос во времена холодной войны, когда Россия была Красной угрозой.

Поэтому я был удивлён тем, что в мой первый день в Санкт-Петербурге абсолютные незнакомцы — молодой человек и его девушка — стали искать в своём смартфоне нужный мне адрес, а затем туда нас проводили.

Что я знал о Санкт-Петербурге? Несмотря на то, что я путешествовал по миру — начиная с олимпийских игр и суперкубков, а затем просто забавы ради во время моей работы журналистом в New York Times — моё представление об этом месте было как о чём-то суровом, сером и унылом. В конце концов, единственный мой российский опыт имел место на круизном судне, которое во время весеннего потепления встало на денёк в док грязного сибирского порта на Камчатке.

Но когда я решил недавно «красиво» съездить в Россию, я сделал это под защитным зонтиком турагентства Abercrombie & Kent. И понял, что многого ждал слишком долго.

Практически все, кого я знаю из тех, кто бывал в Санкт-Петербурге, добирались в него на круизном морском или речном судне. Таким образом, везде две ночи и три дня. Но в A&K нам устроили 5 ночей вместе с личным экскурсоводом и суточным водителем.

Город полон жизни. Его главная улица напомнила мне мой родной Нью-Йорк: спешащие люди, многоязычная речь, группы смеющихся студентов. И здания — очень много достопримечательностей, хотя, надо признать, ещё с царских времён.

Наш гид из A&K, Лена, задала тон нашему визиту, собрав нас в аэропорту. «Вы обратили внимание на то, что кое-кто из сотрудников службы безопасности вообще-то улыбнулся? — спросила она. — Я знаю, во что верят американцы. Я была какое-то время в Штатах. Группа меннонитов (протестантская анабаптистская секта, проповедуют смирение, пацифизм и отказ от насилия; прим. mixednews.ru), которым я показала Санкт-Петербург, посовещалась, скинулась и повезла меня туда в гости!»

Она подбросила нас до нашей гостиницы, «Гранд Отель Европа», которую A&K описывает как «самую роскошную в России». Представьте себе кадровый состав носильщиков и службы безопасности в ожидании возле дверей, тепло приветствующих гостей словами: «Добрый день, очень приятно, добро пожаловать!». Это была Россия не из моего учебника.

Я «погуглил» Россию и «рубли» ещё дома, и узнал, что вести расчёты в долларах россиянам запрещено законом. Но в тот первый день, когда мы были предоставлены самим себе и пошли на близлежащий блошиный рынок, говорящие по-английски уличные торговцы спрашивали: «Доллары? Евро? Фунты?» Кажется, они принимали всё кроме денег от «Монополии». Вот я и подумал: взять с собой купюры, особенно однодолларовые для чаевых и побольше пятидолларовых — на такси.

Кстати, это ещё один аспект путешествия в Россию, отличающийся, скажем, от Западной Европы. Хотя у многих таксистов есть счётчики, мы по-прежнему договаривались о плате вперёд. И прямо как на блошином рынке, мы не говорили «yes» в ответ на запрошенную ими сразу цену. Торговаться было на удивление легко.

Чтобы прочувствовать ритм города, вы должны в нём переночевать. На корабле этого сделать не получается. Итак, мы пошли прогуляться после завтрака, который в нашем отеле превосходил все голливудские фантазии: пианистка в красном платье, играющая Гершвина, Коула Портера, Роджерса и Харта; шеф-повар, переворачивающий омлеты; четыре вида каш в буфете; восемь видов хлеба и т.д.

Мы гуляли по городу и после обеда. Мы бродили вдоль каналов, осматривали необычайного вида магазины сладостей, даже зашли в один или два супермаркета. В крупных магазинах принимают карты Visa, но практически ни один, кроме отеля, не обслуживает American Express. И будьте готовы платить наличными в ресторанах что поменьше. Вообще-то, некоторые из них вывесили знаки с изображением классических логотипов Visa, MasterCard и Amex, перечёркнутых крест-накрест.

Если о питании, всё, что мы где-либо ели, было вкусным — даже в кафе при музеях и дворцах. Есть 18-процентный НДС, так что когда оставляете чаевые, можете исчислять их исходя из стоимости еды без этой дополнительной нагрузки.

А как насчёт музеев? Ну, в большинстве случаев, это не совсем правильное для этого обозначение. Места, подобные Эрмитажу, сами по себе являются аттракционами — и не только благодаря тому, что висит на стенах. Да, мы уже слышали об Эрмитаже, и Пушкине, и Петергофе. И всё же, ничто не может подготовить вас к великолепию этих мест, зачастую восстановленных с любовью самым замечательным способом.

Мне показался ироничным тот факт, что спустя 70 лет после коммунистического правления места и названия, отдающиеся эхом в Петербурге, возвращают вас в царские времена — как будто славят давно ушедшую эпоху.

И ни разу мы не услышали, чтобы кто-то произнёс слово «Сталин». «А вы и не услышите», — сказала наш гид.

Я и не думал, что это возможно, но город стоит на одном уровне с самыми лучшими нашими поездками — почти затмевая собой Индию, африканские сафари и дом на дереве (в котором спал Билл Клинтон) на Амазонке. Кто же знал?