4 октября 1895 года родился Рихард Зорге. Отважный интернационалист, коммунист и патриот Зорге стал советским военным разведчиком в период резкого обострения международной обстановки.

О напряженной его деятельности в Китае и Японии написано немало книг и исследований. Вклад «Рамзая» в победу над фашизмом весом и конкретен. Он регулярно сообщал в Москву о планах гитлеровской Германии, готовящей нападение на Советский Союз, о японо-германских связях. Свою деятельность в разведке Зорге считал продолжением работы интернационалиста в особых условиях. Он и его соратники до конца выполнили свой долг. Подвиг Рихарда Зорге отмечен Золотой Звездой Героя Советского Союза. Имя его стало символом мужества и отваги.

Утром 7 ноября 1930 года шанхайская полиция и японская контрразведка сбились с ног: листовки и надписи, выведенные несмываемым суриком на стенах военных ведомств Шанхая, на бортах боевых кораблей, призывали к миру, приветствовали тринадцатую годовщину Великого Октября. Газеты множили эту историю. Иные даже высмеивали бессилие властей. Однако напасть на след подпольщиков полиции так и не удалось.

Шанхай тех лет, исконно китайский город, разорванный границами иностранных концессий, оказавшийся во власти политических авантюристов из Англии и США, белых эмигрантов и китайских генералов, немецких военных советников и японской военщины, стал центром деятельности интернационалистов-революционеров. Здесь в этот период работал и легендарный разведчик Рихард Зорге. Впрочем, на его визитной карточке значилось: «Рихард Зорге. Журналист. Доктор социологических наук. Франкфурт-на-Майне. Германия». В ту пору многие знали его под именем Александра Джонсона. Так подписывал он корреспонденции для «Франкфуртер цайтунг» и некоторых других изданий. С Зорге в Шанхае сотрудничали эстонец Зельман Клязь (подлинное имя Карл Римм), русский эмигрант Константин Мишин, немец Макс Клаузен с женой, уроженкой Сибири — Анной и другие. Могучая сила руководила их помыслами: преданность делу революции, глубокая ненависть к фашизму. Врагам социалистического государства они противопоставляли железную дисциплину, аналитический ум.

Из биографии Р. Зорге. Родился 4 октября 1895 года в деревне Сабунчи на Апшеронском полуострове, куда перебрался из Германии его отец. Через три года семья вернулась в пригород Берлина. Затем — школа, увлечение литературой, философией, обществоведением. Началась первая мировая война. Рихард уходит в армию. После ранения поступает в Берлинский университет. Проходит год, и он снова на фронте. Опять ранения и опять университет, увлечение работами Маркса, Энгельса. И вот он уже редактор коммунистической газеты. Арест, тюрьма, освобождение. В конце 1924 года Зорге едет в Москву. Здесь становится гражданином СССР. В марте 1925 года его принимают в РКП(б). В этот период Рихард много пишет, занимается в архивах. В Москве знакомится с руководителем советской военной разведки Я. К. Берзиным. На Дальнем Востоке разворачивались острейшие события. Я. К. Берзин предлагает Зорге поработать в Китае. В январе 1930 года Зорге прибыл в Шанхай.

Зорге пробыл в Китае недолго: в 1933 году Центр решил перебросить его в Японию. Главные события разворачивались теперь в этой стране. Он поселился в токийской гостинице «Тэйкоку», которая и стала его домом и корреспондентским пунктом. Там писал он свои очерки и репортажи. А вечерами множил круг знакомств среди журналистов, дипломатов, военных. Непринужденная манера держаться, обаяние, врожденный ум помогали ему проникать за такие ширмы, которые для других оставались неприступной стеной.

Задачу, которая ставилась тогда перед Зорге, можно разделить на два основных вектора: информировать Центр о секретных переговорах между Токио и Берлином, а также держать руку на пульсе жизни захваченной Японией Маньчжурии. Сложение этих векторов позволило Центру расшифровать замыслы, тактические и стратегические планы японской военщины и немецких фашистов.

Время работало на Зорге. А он был неутомим. Рихард прочно вошел в доверие к германскому послу, получал высокую оценку как корреспондент газеты «Франкфуртер цайтунг». Он назначается пресс-атташе посольства Германии. Теперь доступ к секретным документам открыт. Сфера деятельности «Рамзая» расширяется. В группе его работают Вукелич, Одзаки, Клаузен, Мияги.

Как-то вечером Зорге пригласил Одзаки поужинать. Они подружились еще в Шанхае. Там и началось их сотрудничество… Одзаки юркнул под свисающую из-под низкого козырька крыши черную бахрому занавесок и толчком отодвинул легкую решетчатую перегородку, пропуская вперед Зорге. Посетителей не было. На это и надеялись.

— Давайте пробовать все подряд — каракатиц, осьминога, устриц, — предложил Одзаки.

Зорге, указывая палочками на полку над баром, где отливала холодом сталь клинка, заметил:

— Помните, что вещал на днях военный министр Араки? Генерал выразился так: «Путь меча — это могучая сила для устранения всех препятствий». «Императорский путь», «путь меча» — это все яйца из одной корзины. Араки спит и видит у своих ног просторы Сибири, Забайкалья. Приморья… Холодная сталь самурайского меча и на нем теплая струйка рубиновой крови… Вот предел мечтаний Араки.

Обстановка с каждым днем становилась все более напряженной. Зорге пытался представить ход дальнейших событий.

— Слышал? Власти ввели закон «О всеобщей мобилизации нации». Промышленность полным ходом несется по военным рельсам. Японские войска захватили Пекин. Тяньцзинь. Теперь они могут считать, что тылы обеспечены, и начнут провокацию в районе Приморья, — поддержал Одзаки.

— Согласен.

— Кстати, ты был прав, Рихард, когда предсказывал, что Италии рано или поздно присоединится к антикоминтерновскому пакту.

— Да, я предупредил о создании пакта. Еще и о том, каким порохом тянет сейчас в районе Дальнего Востока…

Впервые Зорге и специальный корреспондент газеты «Осака Асахи» по Китаю Одзаки встретились в октябре 1930 года. Одзаки и не подозревал тогда, с кем свела его судьба. Вначале просто обменивались информацией, как коллеги, потом оба поняли, что встречаться стало потребностью. Одзаки знал все уязвимые места Японии, знал и ее сильные стороны. Рихард понимал, что приятель осведомлен лучше кого бы то ни было. Обстоятельства сложились так, что именно Одзаки суждено было стать «другом» самого принца Коноэ. Через него организация Зорге получила доступ в кабинет министров…

Мы только что говорили о ведущих промышленных и военных концернах «Мицубиси» и «Мицуи», — продолжал Зорге. — Есть над чем поразмыслить. Оба концерна связаны с так называемым исследовательским департаментом при управлении Южно-Маньчжурской железной дороги. А департамент не что иное, как разведорган по сбору экономической и политической информации в Северном Китае и Маньчжурии. Представляешь, куда тянется ниточка! Клубок надо размотать. И скорее!

Одзаки преклонялся перед умом «Рамзая», его эрудицией, умением разбираться в самых запутанных вопросах. Зорге же заставлял товарища думать, сопоставлять и анализировать факты. Так было и на этот раз…

Среди молодых офицеров токийского гарнизона, как стало известно, ходит в рукописи брошюра под названием «Некоторые мысли об упорядочении армии». Надо ее раздобыть во что бы то ни стало. Возможно, найдем ключ для разгадки других острых вопросов… Понятно?

В военном министерстве и генеральном штабе Японии из-за внутренних распрей четко оформились две враждующие группировки: «Кодоха» — «группа императорского пути» и «Тосиха» — «группа государственного контроля». Члены «Кодоха» считали, что основной силой, способной обеспечить продвижение Японии по пути процветания, является армия, которая во всем подчиняется императору. Группа быстро набирала силы и в один день стала ядром, вокруг которого сгруппировались самые оголтелые авантюристы из среды «молодых офицеров». Они мечтали о военно-фашистской диктатуре, убийствах, терроре.

— Так вот, есть нужда повнимательнее следить за действиями «молодых офицеров», — наставлял Рихард. — Если говорить о фашизации Японии, так она исходит именно от них. А фашизм — это война. Задание, надеюсь, понятно?

И вот, наконец, в руках тот самый «ключ», за которым так долго пришлось гоняться: брошюра под названием «Некоторые мысли об упорядочении армии». Содержание документа подтверждало предварительные выводы разведчика о действиях «молодых офицеров», фашизации страны.

Солдаты и младшие офицеры подразделений, расквартированных в Токио, под командованием группы «Кодоха» 26 февраля 1936 года подняли путч. Он был подавлен. Зачинщики казнены. Срыв заговора, разумеется, не входил в задачу группы Зорге. Но путч, подготовка к нему стали своего рода лакмусовой бумажкой, на которой обозначились те выводы, к которым пришел «Рамзай»: Япония быстрыми темпами шагала к войне. Не случайно в ультиматумах осужденных путчистов раздавались призывы: «распустить парламент», «утвердить генерала Мадзаки командующим Квантунской армией», «уничтожить Советский Союз». Зорге сообщил об этом в Москву. Его обостренный ум не знал покоя. Информация, переданная в Центр, помогала нашей стране быть в курсе того, с какой стороны грозит Советскому Союзу наибольшая опасность.

«Берлин информировал своего посла в Японии, — докладывал Центру Зорге, — что немецкое наступление против СССР начнется во второй половине июня…» Летом 1941 года, когда гитлеровцы напали на Советский Союз, милитаристы в Токио потирали руки. Если Германия нанесет поражение Советам, то и японская армия немедленно перейдет границы и захватит Дальний Восток, Советскую Сибирь до самого Урала. Генеральный штаб разрабатывал план нападения на Советский Союз под кодовым названием «Кантокуэн».

Канонада, которая гремела в те дни над просторами израненной России, слезы, застилавшие глаза русских матерей, дым пожарищ, превращенные в пепелища города — все это было так далеко и в то же время так близко сердцу Зорге. Рихард и его товарищи сделали все возможное, чтобы помочь советскому народу выстоять и победить. В начале октября 1941 года начались аресты членов разведгруппы. Первым взяли художника Мияги. Это произошло 10 октября. За ним в тюрьму бросили Одзаки, а 18-го арестовали Зорге, Вукелича и Клаузена…

Зорге и его друг Одзаки не дожили до Победы всего полгода. Легендарный «Рамзай» умер со словами: «Да здравствует Советский Союз! Да здравствует Красная Армия!» Могучее сердце убеждённого марксиста билось еще целых восемь минут после казни.

…Тихий погожий день под Токио. Кладбище Тама. Еле уловимый запах хвои. Три сосны. Люди. Алые цветы. Скорбно склоненные головы. Гора цветов растет на глазах. Вот они уже почти закрыли черную мраморную плиту с пятиконечной звездой и надписью: «Герой Советского Союза Рихард Зорге». На камне по соседству высечены иероглифы: «Здесь покоится Герой, который отдал жизнь борьбе против войны, за мир во всем мире».