Чтобы понять её сущность надо опять посмотреть на те условия существования, которые были у наших предков-крестьян.

Если из-за высоких затрат всегда выходило очень мало на потребление, то требование выживания всего коллектива диктовало такое распределение произведённого продукта, при котором до следующего урожая доживали бы все.

Отсюда следующие следствия.

Если год малоурожайный, то делился весь урожай – поровну. Причём не по дворам, а по едокам! Если же год был наоборот урожайный, то делилось всё уже несколько иным образом.

Сначала по едокам, по необходимости выживания.

А затем уже по труду.

Так как производили все каждый на своём участке, то для такого распределения, каждый должен был показать то, что он произвёл. Если кто-то произвёл меньше необходимого для проживания, остальные должны были ему помочь. Причём помочь обязаны были больше те, кто и произвёл больше. Справедливо считалось, что в следующем году ситуация может измениться на противоположную, и помогать уже будет тот кто ныне произвёл мало. Ведь вся Россия у нас зона либо негарантированного, либо рискового либо вообще критического земледелия. Любой случайный выверт климата, и случиться может всё, от огромного урожая, до жесточайшей засухи.

Отсюда ещё два следствия.

Каждый член коллектива, каждый член общества имел право знать «что у соседа в котелке» – раз, и требовать максимальной отдачи в общем труде – два. Лентяй и неумеха – обуза для всех!

Здесь кроется различие того, как воспринимается вопрос о зарплате на Западе, и как в России.

Для западоида главное в жизни быть «лидером». А это очень сильно завязано на то, что человек зарабатывает (или крадёт).

Внешним мерилом такого благополучия и «лидерства» будет владение очень престижной маркой автомобиля, проживание в престижном районе.

Вполне естественно, что можно пустить пыль в глаза тем, что просто экономить на всём, чтобы после купить и дом в престижном месте и престижную марку автомобиля. Причём экономить на тех вещах, которые скрыты от глаз окружающих – например на еде.

Вполне естественно, что вопрос о зарплате в такой ситуации будет восприниматься как покушение на созданный имидж «лидера», так как знание реального дохода очень хорошо покажет действительное, а не показное положение данного человека.

Также известность зарплаты очень опасна для человека, который, так или иначе, «химичит» с налогами.

Тут уже и в тюрьму можно загреметь.

Если на Западе данный вопрос относится к неприличным, то в России наоборот, ответ на данный вопрос служит показателем того, насколько человек хорошо трудится. Показателем его трудолюбия и ценности для коллектива.

Я сознательно избегаю оценок социализма 70-х – 80-х годов в этой области. Искажения этого принципа из-за недопонимания, а также откровенного его непонимания, в более поздний период как раз и послужили одной из причин краха «советского проекта». Я беру только то, что непосредственно вытекало из культуры крестьян XIX – начала XX веков. А тогда результаты труда того или иного крестьянина, члена общины были очень хорошо видны всем.

Ведь если кто-то собрал очень много урожая, скосил очень много сена, то всё это, создавало у окружающих весьма благоприятный образ работника, так как он способствовал повышению общего благосостояния общины. Каждого его члена.

Ещё одна черта русской культуры, которая у всех, что называется, на виду, но в то же самое время, из-за того, что считается само собой разумеющейся, ускользает от рассмотрения. Считается, что она должна быть присуща всем культурам и цивилизациям. Как само собой разумеющееся. Но…

Речь идёт о правиле вступаться за слабого перед лицом сильного.

У всех людей русской культуры, когда об этой черте заходит речь вызывает огромное удивление, что у других такое положение культуры может полностью отсутствовать. А если и присутствовать, то только как очень редкое исключение. И тем не менее…

«…Кэтрин Дженовезе умерла не быстрой смертью. Это была долгая, мучительная, публичная смерть. Убийца гонялся за ней и атаковал её на улице трижды. Всё это время Кэтрин громко кричала, пока бандитский нож не заставил её замолчать навсегда. Невероятно, но тридцать восемь её соседей наблюдали из своих окон, как разворачивались события, и никто даже пальцем не пошевелил, чтобы вызвать полицию».

У нас такого не могло быть в принципе! (По крайней мере, во времена СССР и в начале девяностых, когда русская культура ещё не была основательно задавлена шакалами-рыночниками).

Я сам был свидетелем того, когда на вопли человека, избиваемого пьяными хулиганами, высыпало во двор пол 112-и квартирного дома. Кто со своими кулаками на перевес, а кто и с чем потяжелее…

Но и этот случай лишь очень частное проявление гораздо более общего правила.

С виду, это поведение очень похоже на проявление всё той же взаимопомощи, так как служит той же цели – защиты тех, кто попал в беду.

Если же присмотреться внимательней, то оказывается, что защищать будет не только общество, община, «толпа», и т.д. но и отдельный индивид. Причём, далеко не обязательно сильный. Вступиться мог кто угодно – хоть калека на костылях. Этому его обязывала наша культура.

Да, конечно, этот самый пресловутый «калека на костылях», мог выступать и из-за осознания того (вполне справедливого), что за ним стоит всё остальное общество. Даже из чисто тщеславных соображений, – прослыть великомучеником. Но это «объяснение» не охватывает даже сотой части того, что было в нашей культуре. Даже попытка объяснить это поведение русских с чисто рациональных позиций, характерных для западной науки и психологии западника, тут же приводит к тотальному убеждению о совершенной иррациональности всех русских.

К чему весь Запад в своё время и пришёл.

Но, всё-таки, если разбираться «без дураков», и с позиций нашей культуры – что получится?

А получается следующее.

Данная черта была предохранителем в обществе, от появления в нём устойчивой и, главное, самодостаточной группировки, сообщества негодяев. Негодяев, полагающихся только на свою грубую силу и паразитирующей на всём обществе.

Чисто рационально: с одним «хлюпиком» такой «супермен» справится, но если их будет много… результат будет обратный.

Опять, рассмотрим, как всё это будет действовать на уровне отдельно взятого индивида.

Он вполне может решить (как и поступает практически любой индивидуалист-западоид), что связываться с тем амбалом – себе дороже. Лучше подождать, когда соберётся достаточная толпа или найдётся другой не менее сильный герой-супермен, чтобы приструнить негодяя. Короче, лучше сидеть и не высовываться, дабы не «огрести «за просто так» по полной программе». То есть типичная позиция шкурника: «моя хата с краю»! Именно на таких шкурников вся сволота и рассчитывает, когда решается на особо наглые и публичные нарушения общественной морали и закона.

Но если всё общество, как один, будет выступать против любых попыток аморальных, но физически сильных личностей установить паразитические отношения со всеми остальными, это будет очень сильным предохранителем от их появления. Вполне естественно, что установившиеся со временем отношения, для любых в принципе аморальных личностей, выведут такие попытки за грань мыслимого.

И сами посудите, что в «старых культурах» мыслится как самое позорное и самое почётное?

Самым позорным считается обобрать калеку, нищего, одержать «победу» над слабейшим.

А что является наиболее почётным? Одержать победу над превосходящим противником.

Значит, нормальным поведением любого нормального члена общества должно было бы как раз не рациональное – расчет своих личных выгод и потерь, а иррациональное поведение – бросаться в драку вне зависимости от всех прочих обстоятельств. В драку за защиту общих высших Идеалов Справедливости.

В условиях нашей суровой страны это должно поддерживаться всеми возможными способами и общественными институтами. То есть поддерживаться общественным мнением, существующей культурой, моралью, религией. Чтобы все эти правила были безусловными и строго обязательными к выполнению.

Особо надо отметить здесь последнее.

В нашей, Православной Религии особо прописано заступничество за «нищих духом». Как одно из самых богоугодных деяний.

Так же это заступничество за «нищих духом» жёстко завязано для любого нормального русского на отстаивание идеалов Справедливости. Эти идеалы прямо указывают, что необходимо вмешиваться везде, где эти самые идеалы нарушаются. И в этом заступничестве нет никакого различия ни по полу, ни по расе, ни по национальности. «Все люди братья!». А раз так, то «заступиться за брата сам Бог велел»!

Здесь на самом простейшем разборе, очень хорошо видно, КАК в нашей культуре густо переплетены все морально-этические нормы и как жёстко они связаны между собой.

Вполне естественно, что в среде русской культуры не может быть места ни конкуренции, ни какому другому проявлению рыночных отношений.

Это подмечено очень давно. Ещё Столыпин своими реформами пытался сломать именно русскую деревенскую общину. «Отучить» её от взаимопомощи, обречь её на рынок и конкурентные отношения. Результатом этого «эксперимента» был чудовищный голод 1911 года, унёсший миллионы жизней крестьян.

Такой жестокий урок не прошёл даром никому. Столыпину он стоил жизни, а русская община ещё больше стала сопротивляться любым рыночным отношениям, продавливаемым тогдашней правящей элитой. Одним из ярких проявлений этого сопротивления, были и крестьянские восстания, и жгучая ненависть всего «мира» к «кулакам».

Непримиримый конфликт народа и либеральной элиты привёл, как вы помните к революции и построению Советского государства уже без этой самой либеральной элиты.

Нынешние либералы так же очень хорошо помнят уроки 1917 года и так же намерены изменить экономические отношения в обществе. Но в отличие от прежних эти занялись более, по их мнению, перспективным делом – продавливанию в народ протестантизма и культуры потребительства.

Они все в той или иной форме говорят о «вреде традиционалистских отношений в обществе»; о «неисправимом тоталитаризме мышления» русского народа; что «эта культура всячески сопротивляется введению более современных и эффективных форм экономики (то бишь рыночных)»; что «этот народ безнадёжен и погряз в патриархальщине и традиционализме» и так далее и тому подобное.

Новодворская ещё добавляет что «хорошо бы всё здесь разрушить…». И она не раз так же заявляла «…о великой пользе протестантизма для развития и процветания», «о величайшей, катастрофической ошибке русских князей, принявших православие от Византии, а не католицизм и протестантизм от просвещённой Европы».

Вся культура в России направлена, прежде всего, и только на одно – поддержание и преумножение жизни. Любовь к жизни культивировалась на всех уровнях общества.

Она также способствовала тому, что даже в самых кошмарных условиях существования люди искали и находили что-то прекрасное.

Именно поэтому я эту часть так и назвал – «Жажда жизни как принцип».

Второй вывод можно сделать и о Западной культуре.

Эта культура никогда не была нацелена на обеспечение жизни. Главная её цель – максимизация прибыли отдельного индивида, получение роскоши этим индивидом (заметьте: цель чисто вещная, а не жизненная!). Причём максимизация в условиях конкуренции – «войны всех против всех». А всё это значит, что, так как она была нацелена на соревнование между людьми и получение ими роскоши – она является прямым антиподом нашей.