Прошлое постоянно пересматривается, переписывается и перерабатывается. Когда появляются новые фактические данные, обнаруживаются новые источники или документы, историки получают шанс проверить то, что им известно о том или ином событии, а также сопоставить научные интерпретации с новой информацией.

Поэтому на протяжении десятилетий общепринятое понимание истории Британской империи, над которой никогда не заходит солнце, была такова: она принесла в Индию и Африку свободную торговлю, христианство и образование, а когда коренное население потребовало независимости, и над колониальными владениями Британии задули макмиллановские «ветры перемен» (речь о Гарольде Макмиллане, 65-м премьер-министре Великобритании — прим. пер.), эти владения в основном мирно передали местным лидерам.

Так что пока французы на протяжении восьми ужасных лет вели войну в Алжире, при передаче власти британцами улыбающиеся новые лидеры фотографировались с королевой на встречах Содружества.

Но на это можно посмотреть и с другой стороны, на что указывает компенсация, выплаченная в прошлом году истцам из племени кукуйю за те пытки, от которых они пострадали в 1950-е годы, когда британскому правлению начало угрожать повстанческое движение Мау-Мау (в Кении — прим. пер.). Начали появляться иные представления о британском колониализме, нашедшие отражение в названиях книг, таких как Histories of the Hanged («Истории о повешенных») Дэвида Андерсона (David Anderson), Britain’s Gulag («Британский Гулаг») Кэролайн Элкинс (Caroline Elkins) и Cruel Britannia («Жестокая Британия») Иэна Кобэйна (Ian Cobain).

Об изгнании местного населения с британской территории Диего-Гарсия в целях строительства на освободившемся месте американской военно-морской базы во время войны во Вьетнаме ярко поведал Эйдриен Джексон (Adrian Jackson) в пьесе A Few Man Fridays.

Похоже, что Британская империя удерживала свои позиции методами этнических чисток, созданием концлагерей, пытками и массовыми убийствами.

Скрытые документы истории

При рассмотрении дела Мау-Мау стало известно, что тысячи государственных документов, повествующих о колониальном прошлом, остаются нераскрытыми, не говоря уже об их опубликовании в соответствии с законом о государственных архивах от 1958 года. Речь шла о 8000-9000 тысячах таких документов. Позднее Иэн Кобэйн предположил на страницах Guardian, что в Центре связи правительства Ее Величества в Хэнслоп-парке может находиться более миллиона документов МИДа и Содружества, причем некоторые из них — еще со времен времен Крымской войны.

22 января группа из 27 ученых Британской академии, среди которых были историки, правоведы и политологи, написала министру иностранных дел письмо, в котором выразила свою озабоченность по поводу сокрытия этих документов. Это письмо на следующий день опубликовала Guardian. Зная о существующих рекомендательных механизмах, они, тем не менее, потребовали от властей объяснить причины, по которым эти материалы скрываются от общественности, а также предложили свою помощь, чтобы ускорить процесс их обнародования. Некоторые партии начинают прибегать к судебным процедурам, пытаясь добиться отмены исключений из закона о государственных архивах, введенных правительством, а также более поздними законодательными актами.

Почему все это так важно? Наши отношения с историей никогда не стоят на месте. Исследования колониального прошлого Британии и других европейских стран претерпели радикальные изменения за последние 20-30 лет. На то есть три причины. Во-первых, общество признало ужасы Холокоста, в связи с чем понадобилось по-новому взглянуть и на другие примеры геноцида, часто осуществлявшегося в бывших колониях, не делая при этом исключения для колонизаторов.

Во-вторых, в исследованиях истории, политики и литературы империи со времен книги Эдварда Саида (Edward Said) «Ориентализм» и в «частных исследованиях» 1980-х годов пост-колониальную критику колониального правления и колониального наследия в современном мире развивали интеллектуалы индийского происхождения, ныне возглавляющие кафедры в США. Прежде всего, это Гаятри Чакраворти (Gayatri Chakravorty) и Хоми Баба (Homi Bhabha).

В-третьих, после окончания холодной войны важным критерием в национальных и международных делах стала защита прав человека. Режимы сегодня оценивают не только по их власти и богатству, но и по тому, как они соблюдают права человека. Это относится в равной мере как к России и Китаю, так и к Британии.

Общественные интересы

А что здесь поставлено на карту? Почему мы не можем просто согласиться с доводами о том, что национальная безопасность требует официальной секретности, и что некоторые вопросы из прошлого не следует слишком пристально исследовать? Есть два момента, относящиеся к характеру нашей демократии и к миру, в котором мы живем.

Начнем с того, что одержимость государственной тайной свидетельствует об авторитарных тенденциях, подрывающих свободное общество, а также о патернализме, который низводит граждан до положения подданных. Возникает резкое противоречие, когда Управление правительственной связи заявляет нам, что государство ни перед чем не остановится в поисках информации о собственных гражданах и о людях из других стран, но при этом проводит обструкцию праву граждан призывать свою власть к ответу за совершенные в прошлом действия.

Более того, такая секретность лишает права на справедливость бывшие колониальные народы, подвергавшиеся дурному обращению. Сегодня их уже невозможно подавлять и игнорировать, ведь они и их потомки живут не где-нибудь, а среди нас, в наших мультикультурных и многоконфессиональных обществах. Разве может быть неожиданностью то, что ощущение несправедливости иногда приводит к актам насилия против бывших колониальных держав, и что в наших предместьях возникают расовые проблемы? Публикация этих документов позволит начать научные исследования, а также взвешенные дебаты о роли Британии в мире. Это станет данью демократии и справедливости.

Роберт Гилди — профессор современной истории Оксфордского университета.