Замоскворецкий суд Москвы 16 января в один день рассмотрел дело нового обвиняемого по делу о событиях на Болотной площади 6 мая 2012 года Дмитрия Алтайчинова и амнистировал его. Для многих адвокатов, защитников, участвующих в «болотном процессе», и для публики, следящей за делом, появление Дмитрия Алтайчинова стало неожиданностью. О деле Алтайчинова впервые стало известно в конце декабря 2013 года, когда Генеральная прокуратура России заявила, что направила его дело в суд.

На заседание в Замоскворецкий суд Москвы первым явился адвокат Сергей Тетерин, назначенный государством защитник Дмитрия Алтайчинова. Адвокат пояснил собравшейся прессе, что намерен ходатайствовать о прекращении уголовного дела в отношении его подзащитного, поскольку тот попадает под амнистию. Но для этого ему необходимо согласие самого Алтайчинова. Адвокат уточнил, что до этого ни разу не видел обвиняемого, не обсуждал с ним материалы дела и показания, которые тот давал, не согласовывал позицию.

Спустя некоторое время в суде появился Дмитрий Алтайчинов, который находится под подпиской о невыезде. Заседание началось: на уточняющие вопросы суда обвиняемый пояснил, что сейчас не работает, «находится в поиске», подтвердил также и то, что имеет три судимости: одну – в 2011 году и две – в 2013ом. При этом, ни одно из этих дел не закончилось для Алтайчинова реальным сроком, сначала он был приговорен к штрафу, затем к обязательным и исправительным работам. Поскольку наказание Алтайчинова ни разу не было связано с лишением свободы, адвокат Сергей Тетерин подал ходатайство о применении к подзащитному амнистии, которая была в конце 2013 года принята по случаю 20-тилетия Конституции России. Сам Алтайчинов не возражал, прокуратура — тоже, поскольку Алтайчинову предъявлено обвинение по статье 212 части 2 УК РФ – это только «участие в массовых беспорядках», никакого насилия. Судья, после двадцатиминутного перерыва, удовлетворила прошение защиты.

С прессой Дмитрий Алтайчинов общаться не стал и даже отказался уточнить в перерыве дату своего рождения, которую журналисты не расслышали во время заседания.

23 декабря 2013 года Генеральная прокуратура России опубликовала заявление о том, что в суд переданы материалы дела в отношении участника беспорядков 6 мая «неоднократно судимого» Дмитрия Алтайчинова. Ему были предъявлены обвинения только в участии в беспорядках, хотя из заявления прокуратуры следует, что Алтайчинов «действуя умышленно с целью применения насилия, забрасывал сотрудников полиции пластиковыми бутылками, наполненными водой».

Алтайчинов согласился с обвинениями и признал вину. Его дело в особом порядке, то есть без исследования доказательств, Замоскворецкий суд должен был рассмотреть 24 декабря. В тот день Алтайчинов на заседание не явился. Как пояснила агентству РИА Новости пресс-секретарь суда Евгения Пазухина, адвокат Алтайчинова заявил, что с ним не подписано соглашение. Тогда рассмотрение дела и назначили на новую дату – на 16 января.

О 28-м фигуранте «Болотного дела» Дмитрии Алтайчинове известно не много: ему 22 года, и он действительно участвовал в оппозиционной акции 6 мая 2012 года. В тот день, как и многих других фигурантов этого дела, его задерживала полиция, сообщает сайт «ОВД-инфо». Он был оштрафован на 500 рублей за неповиновение требованию сотрудников полиции. О других судимостях Алтайчинова сообщалось только, что в 2011 году он был приговорен к штрафу в 6 тысяч рублей за оскорбление представителя власти. Об этом пишет издание «Русская планета» со ссылкой на приговор, имеющийся в базе «Росправосудие».

Ранее о деле Алтайчинова следователи ничего не сообщали: ни об обвинениях в его адрес, ни о мере пресечения, избранной в его отношении. Для гражданских активистов, правозащитников, адвокатов, участвующих в «Болотном процессе» появление нового фигуранта также стало неожиданностью. Дмитрий Борко, защитник подсудимой Александры Духаниной, в интервью Радио Свобода рассуждал о том, какую роль может играть Дмитрий Алтайчинов в «Болотном деле»:

– Для меня так же, как и для всех, это стало полной неожиданностью. Никакой информации о нем не было, мы ничего не слышали, не слышали даже те, кто за делом внимательно следит и имеет какую-то информацию. Какие-то слухи о том, что есть еще один фигурант, который даже вроде дает какие-то показания, ходили довольно давно, с начала зимы. Я не придавал этому особого значения, потому что слухов всегда много вокруг таких дел. Имелся ли в виду именно он, неизвестно. Разговоры ходили о человеке, который дал какие-то более-менее существенные показания на кого-то. Мы подозревали, что либо это дело Удальцова, либо Гаскарова, на которого рыли усиленно. Был ли именно этот человек тем, о ком ходили слухи, мы не знаем.

– На ваш взгляд, какова роль Дмитрия Алтайчинова в этом деле?

– Можно только строить догадки. Может быть, это просто человек, которого не хотели светить, который дал некоторое согласие на сотрудничество. Просто в рамках работы следственной машины: один из фигурантов появился, ни к кому, ни к чему не имеющий отношения, которому не надо ничего доказывать. Во избежание лишней шумихи просто для галочки – готовое дело. Может быть, поэтому не говорили. А может быть, рассчитывали от него получить какие-то показания. Может быть, и получили даже. Мы этого не знаем. Об этом деле никто и ничего не может сказать, потому что к юридической стороне, к юриспруденции, к судопроизводству это все имеет условное отношение. Понятно, что это политическое решение, которое принимается где-то К юридической стороне, к юриспруденции, к судопроизводству это все имеет условное отношение там, наверху. Что они решат, то и будет. Мы можем только гадать. Мы не знаем, что будет с нашими подзащитными, теми, кто сейчас на большом процессе, несмотря на то что он заканчивается. Мы можем опираться только на опыт Лузянина, который получил свои 4,5 года. Но я подозреваю, что он получил достаточно большой срок именно потому, что он, согласившись на сотрудничество, тем не менее не дал никаких существенных показаний ни на кого из фигурантов, а только лишь признал собственную вину. Я подозреваю, что это такая месть со стороны правоохранителей. От него рассчитывали что-то большее получить. Но это опять же только мои догадки.

– Могут ли в деле быть еще такие обвиняемые, о которых публике ничего не известно?

– Вряд ли. Это какие-то отдельные случаи. Слишком все на виду, слишком хорошо информированы люди друг о друге. Много информации о том, что происходит, слишком много народу сидит, много следователей задействовано, которые общаются с обвиняемыми, подозреваемыми. Что-то бы утекло, – полагает Дмитрий Борко.

Решение об амнистии в отношении Дмитрия Алтайчинова сюрпризом для Дмитрия Борко не стало:

– По закону 212 статья амнистируется, если не было 318. Но зачем была проделана эта сложная таинственная операция, я не знаю. Подозреваю, что в какой-то момент его придумали для конкретных целей, возможно, для показаний на кого-то, но потом это не понадобилось. И это обнадеживает, значит, у нас есть какие-то перспективы и шансы на то, что от некоторых своих замыслов обвинение отказалось.

Основное же «Болотное дело «, которое также рассматривается Замоскворецким судом Москвы, близится к завершению. Участники процесса продолжают представлять дополнения к судебному следствию. По словам Сергея Шарова, защитника подсудимого Андрея Барабанова, исход процесса до сих пор его участникам непонятен, и появление в деле Дмитрия Алтайчинова – еще одно тому подтверждение:

– 15 января было заявлено ходатайство Сергеем Кривовым об обозрении в суде вещественных доказательств, собранных на площади: кусков асфальта, обрывков флагов и т.д. Вещь абсолютно обязательная — и в ней было отказано! Это блистательный повод для кассации. Раньше судья Никишина старалась не давать таких поводов. Была парочка проколов, но прямых поводов для кассации не было. И вдруг — такой неожиданный ход. Это означает, что раз мы не осмотрели в суде вещественные доказательства, то их просто нет — юридически ни одного вещественного доказательства для суда не существует. Это очень загадочные и непонятные вещи, которые говорят только об одном: ситуация до сих пор абсолютно не ясна. Казалось бы: предрешенный процесс, но он перестал быть таковым. И история с Алтайчиновым — из той же серии. Понятно было, что это вброс для каких-то конкретных целей. То, что он теперь «скинут за борт» за ненадобностью, говорит о том, что какие-то цели не понадобились, — рассуждает Сергей Шаров.

Как сообщается на сайте «Росузник», максимальное наказание, которое грозило Дмитрию Алтайчинову по обвинению в участии в массовых беспорядках, с учетом особого порядка рассмотрения дела, – 5 лет и 4 месяца лишения свободы. Первый осужденный по «Болотному делу» Максим Лузянин, также признавший вину и согласившийся на особый порядок, был приговорен к 4,5 годам колонии. При этом Лузянина обвиняли не только в участии в беспорядках, но и в применении силы по отношению к полицейским. Также пошедший на сделку со следствием Константин Лебедев, которого обвиняли в организации беспорядков 6 мая, получил 2,5 года колонии. Всего по «Болотному делу» проходят 28 человек, из них семеро, включая Дмитрия Алтайчинова, амнистированы.