Сейчас можно уверенно сказать, что трагедия Боинга-777, унесшая жизни 298 человек, уже вывела военный конфликт на востоке Украины на принципиально новый уровень: теперь главные центры силы, Россия, США и ЕС должны прямо обозначить себя и взять ответственность за прекращение войны – или наоборот, за ее фактическое признание и расширение.

Даже если представить, что самолет был сбит по ошибке, нельзя не признать, что именно событие такого масштаба было необходимо, чтобы вывести проблему украинского противостояния на тот уровень, на котором создаются прецеденты, разделяющие судьбы мира на «до» и «после». То «после», когда возможности «странных», «гибридных» и прочих «войн без войны» оказываются исчерпаны.

На протяжении последних месяцев, пока через зияющую дыру в российско-украинской границе шел нескончаемый трансфер людей и оружия, главным нервом дипломатической битвы России и Запада оставался вопрос о том, имеет ли Россия влияние на ополченцев, или речь идет о внутреннем конфликте. Вокруг борьбы за это понимание и мог строиться поиск решений, выгодных той или другой стороне: России был необходим консенсус вокруг того, что в Украине идет «гражданская война», для прекращения которой необходим честный диалог заинтересованных внешних сторон, делящих между собой Украину на сферы влияния. США, напротив, настаивали на том, что происходящее нужно рассматривать исключительно как форму необъявленного, но по факту продолжающегося вторжения России на украинскую территорию– т.е. как разновидность тех старых добрых военных операций в соседних и не очень странах, которые так любили использовать сами США на разных континентах. Прямым следствием из этого вывода и была до сих пор не очень удачная стратегия нового «сдерживания» России, поэтапное введение санкций, и все прочие действия, которые могли бы заставить Путина «прекратить войну» – которую он предположительно может закончить так же легко, как и начал. Уступка в этой борьбе определений происходящего означала бы прямой путь к поражению в конфликте для каждой из сторон.

С точки зрения этой поразительной по цинизму и жестокости дипломатической игры, если бы катастрофы Боинга-777 не случилось – ее следовало бы придумать. Доказательства причастности к ней боевиков ДНР, которые, вероятно, будут сегодня же установлены т.н. «международным сообществом», могут повлечь за собой и признание ополченцев «террористической организацией». Оправдание любых, самых брутальных и разрушительных мер против «международного терроризма», как мы знаем, оставалось одной из визитных карточек Владимира Путина на всем протяжении его правления. И сейчас гибель авиалайнера поставит его перед прямым вопросом о поддержке ДНР, на который можно будет ответить «да» или «нет» (притом, что вариант «да» в реальности вообще не может стоять на повестке). Смысл этого жесткого послания, обращенного к одному человеку, предельно ясно выражен в заголовке сегодняшней передовицы New York Times: «Владимир Путин может остановить эту войну».

Может ли Путин сделать это в действительности, так ли он контролирует не только руководство, но и рядовых ополченцев– все это вынесено за скобки, причем, похоже, навсегда. Пространство для маневра российской внешней политики вдруг, за пару секунд, оказалось исчерпано – где-то над Донбассом, на высоте 10 000 метров.

Главным вопросом остается, однако следующий: может ли Путин отступить? Известно, что многие, как в России, так и за ее пределами, испытывают серьезные сомнения по поводу прочности тыла: патриоты предсказывают «московский анти-майдан», который может немедленно случиться, если «сольют Донбасс», либералы и некоторые левые – подъем недовольства экономическим кризисом на фоне внешней неудачи. Кажется, и те, и другие недооценивают масштаба разрушительной работы, проделанной с этой весны российским государством над российским обществом. «Новое путинское большинство», которое совсем недавно с восторгом обнаружили и обследовали кремлевские социологи, в обозримый период будет готово принять любой вариант развития событий, предложенный властью. Смесь абстрактной агрессии и животного страха перед призраками дестабилизации – вот ключевые составляющие реакций большинства наших граждан, готовых поддержать все что угодно, лишь бы только картины войны и разрушений из эфира Первого канала не перенеслись в пространство их собственных квартир. Понадобится время и очень много терпения для того, чтобы чувство достоинства, способность самостоятельно мыслить, и главное – бороться за свои собственные интересы – вернулась в Россию.