Моя предыдущая статья «Путинизм обречён» вызвала ряд полемических комментариев. Причём не по поводу прогноза, заявленного в её заглавии (с ним, видимо, все более-менее согласны), а по поводу историософского подхода, на котором она базируется – понимания России как христианско-европейской страны. Казалось бы – банальность, а, оказывается, требуются доказательства…

Главные возражения сводятся к двум основным тезисам: а) Россия – не Европа, б) Россия – не христианская страна. Но, по сути, это один тезис, ибо Европа и христианство – вещи нераздельные.

Что такое вообще Европа? Это ведь не географическое понятие, а культурно-историческое. Так вот, культурно-историческое содержание европеизма исчерпывается одним словом: ЛИЧНОСТЬ. Об этом за несколько веков написано очень много, совсем недавно в своей статье «Предчувствие Орды» Егор Холмогоров (журнал «Вопросы национализма», № 8) дал очень хорошую формулировку данного вопроса:

«Европейское культурное и историческое начало — это начало личностное, начало, признающее онтологическую ценность отдельного человеческого существа, отдельного человеческого организма над любой человеческой, надчеловеческой и внечеловеческой общностью. … Высшее бытие в той или иной форме проявляется через человеческую личность, человеческая общность и доминирующая в ней идея проявляются через бытие личности, — таков незыблемый принцип европейского начала в истории».

Азия, как и Европа, тоже понятие, прежде всего, культурно-историческое, а не географическое. И культурно-исторически азиатчина радикально противоположна европеизму, ибо (воспользуюсь опять формулировкой Холмогорова), азиатское начало – «это начало безличной общности, … рассматривающее отдельный человеческий организм лишь как орган, как клетку, не имеющую никакого самостоятельного значения вне многоклеточного целого. … Субъектом, носителем мысли, идеи, действия может являться лишь некое человеческое целое — род, клан, орда, деспотическая империя … и т.д. …Высшее бытие в той или иной форме проявляется через надчеловеческую общность, человеческая личность может оставить след в истории лишь в качестве аватара-маски этой общности, легко приносимой в жертву, — таков незыблемый принцип монгольского или азиатского начала».

Понятное дело, что перед нами обобщённо-типические конструкции, что в истории Европы и Азии мы найдём массу фактов, в них не укладывающихся, и всё же, если рассматривать исторические процессы в их целостности, то мы увидим, что эти конструкции вполне себе соответствуют действительности.

Следующий вопрос: где корни личностного характера европейской цивилизации? Иногда говорят, в античности. Отчасти, это так, но, не вдаваясь в тонкости, можно сразу сказать: античность не распространяла понятие личности на всех людей. Даже Аристотель писал чёрным по белому, что люди уже от природы своей делятся на рабов и свободных, а раб в античном мировоззрении – не личность, а вещь.

Современное европейское понятие о личности возникло только благодаря христианству, выдвинувшему поистине революционную идею о равном духовном достоинстве всех людей, ибо каждый человек – «образ Божий». Не буду сейчас обсуждать, насколько это фактически верно, ибо глядя на лица и дела очень многих представителей рода человеческого, трудно поверить, что в них есть хоть миллионная доля «образа Божьего». В данном случае это неважно, важно то, что такое представление укоренилось в европейском сознании за множества веков христианства, оно стало общепринятым и естественным, а отступления от него воспринимаются как преступления. И современная нехристианская (или даже антихристианская) Европа всё равно питается этой христианской закваской или, если угодно, паразитирует на ней. Гуманизма без христианства быть бы не могло, несмотря на то, что первый формально отрицает второе.

Гражданские свободы, демократия, права человека и проч. основополагающие принципы современности именно потому смогли в наибольшей степени реализоваться в Европе (и в дочерних по отношению к ней США), что в европейском сознании восторжествовала христианская концепция личности. В этом смысле совершенно правы те мыслители, которые ставили между христианством и Европой знак равенства. Европейская демократия есть гражданская проекция христианства. Говоря словами Гегеля, на Востоке свободен один , в античном мире – некоторые , в христианской Европе – все .

И как бы кому ни нравилось, Россия – страна с более чем тысячелетней христианской традицией. В обсуждаемом контексте совершенно неважно, что она принадлежит к её православной ветви, ибо концепция личности как «образа Божьего» одинакова во всех христианских конфессиях. А раз Европа = христианство, то очевидно, что и Россия – европейская страна, а следовательно, наиболее приемлемый для неё общественно-политический порядок – демократия европейского типа.

Другое дело, что в России до сих пор сохранилась азиатская («ордынская»), по сути, структура власти (её генеалогия и причины её столь длительного сохранения – отдельная большая тема), которая насаждает и культивирует удобные для неё социальные практики, опутывающие практически каждый шаг русского человека и на каждом шагу оскорбляющие его человеческое достоинство – «образ Божий» в нём. Они никому не нравятся. Даже тем, кто их насаждает, которые надеются, что деньги и власть дадут им возможность быть свободными, — одним среди всех. Но с этими практиками нельзя не считаться: к ним приходиться, либо приспосабливаться, либо… либо их нужно ломать.

Когда количество тех, кто готов ломать наши азиатские порядки станет больше, тех, кто, скрепя сердце, готов к ним приспосабливаться, — российская азиатчина, воплощаемая ныне в путинизме, это, говоря словами В.В. Розанова, «здание с чертами ослиного в себе» бесславно рухнет. Думаю, этот час недалёк.