Борьба с коррупцией вступила в новую фазу — поствыборную. Есть несколько аргументов в пользу того, что эта борьба в ближайшее время будет активной и яркой. Во-первых, нужно же наконец продемонстрировать успехи тандема, и желательно, еще до юридической рокировки. Во-вторых, завершение электорального цикла всегда сопряжено с переделом сфер влияния, в том числе, на коррупционном рынке. Наконец, в ходе предвыборной кампании государство взяло на себя неподъемные социальные обязательства, и чтобы их исполнять, мало дорогой нефти — нужно все-таки немного снизить масштабы воровства, которое приобрело уже макроэкономические масштабы.

Активные действия начались еще в прошлом году с разгрома, учиненного по поручению Путина в энергетическом секторе. Премьер потребовал выявить случаи аффилированности между госкомпаниями и их менеджерами, с одной стороны, и подрядными организациями – с другой. Поручение встретило сильное аппаратное сопротивление («Газпром», «Транснефть» и РЖД, например, вовсе проигнорировали запросы профильных министреств), однако из отчета вице-премьера Сечина, назначенного главным по зачистке, следует, что удалось выявить не менее 200 случаев сокрытия информации об афиллированности, в том числе, на уровне семейных связей. Путин, в свою очередь, предложил ввести за подобное сокрытие уголовную ответственность.

Это, впрочем, процесс долгий и трудоемкий, а результаты нужны сейчас. Благо у нас в стране совершенно необязательно иметь состав для того, чтобы возбудить и довести до конца уголовное дело. Сечин даже привлек к кампании по выбиванию информации профессионала в этой области — выходца из налоговых органов Антона Устинова, отработавшего в свое время и «дело ЮКОСа», и «дело Русснефти», а также курировавшего проверку «Уралкалия».

Показательно, что во всех трех компаниях после этого сменился собственник. А это – один из главных практических результатов борьбы с коррупцией в нашей стране.

Рука Сечина чувствуется и в подготовке законопроекта о декларировании расходов чиновников, за принятие которого выступили и Путин, и Медведев. Ноу-хау российской версии в отличие от международной практики состоит в том, что сведения о крупных покупках бюрократов предполагается секретить, вплоть до придания им статуса гостайны. А Сечин недавно ругался из-за того, что правительственная переписка с «грифами» постоянно всплывает в СМИ (не зря ругался – всплыло и это его письмо). Так вот, если законопроект будет принят в текущей редакции, то вынос на суд общественности информации о расходах чиновников будет приравниваться к разглашению гостайны, а это — уголовное преступление. В группе риска, кстати, окажутся не столько журналисты, сколько их информаторы, допускающие, собственно, утечку.

То есть логика процесса направлена на то, чтобы отодвинуть от него самодеятельных борцов с коррупцией, противопоставив ей единственный институт — Игоря Ивановича Сечина.

Вице-премьер будет бороться с мздоимцами так же, как с Ходорковским

Впрочем, некоторые успехи есть и у его конкурента, первого вице-премьера Виктора Зубкова. По его поручению Росфинмониторинг подготовил законопроект, страшный как для коррупционеров, так и для всех, кто имеет в России бизнес масштабом несколько более пивного ларька.

Нельзя будет тратить прибыль компании на покупку бумаг оффшорных структур до уплаты налогов. То есть выводить из России деньги привычным способом, через покупку векселей заморских живопырок. Проблема в том, что найдутся и другие схемы, а вот как работать фирмам, у которых в оффшорах материнские структуры (львиная доля крупного и среднего бизнеса), не вполне понятно. И для налоговиков открываются широкие возможности: доначислил прибыль, что сплошь и рядом случается – и все оффшорные операции попали в черный список.

Кстати, проект Росфинмониторинга как раз предполагает наделение фискалов правом доначислять налоги без решения суда, в том числе, и налоги всех связанных компаний, которые, опять же, на глаз будут определять налоговики. Это похоже вовсе не на борьбу с коррупцией, а на законодательное обеспечение нового этапа налогового террора.

Наконец, именно антикоррупционной мерой можно считать зафиксированное в законопроекте требование раскрывать информацию о движении средств на иностранных счетах. Правда, непонятно, зачем оно распространяется не только на госслужащих, но и на всех россиян.

Все эти драконовские меры, по мнению Зубкова и его подчиненных, должны сдержать отток капитала за рубеж, который, по свежим оценкам Центробанка, только в феврале составил порядка $9,5 млрд. Однако такое закручивание гаек, позволяющее срывать резьбу кому надо волюнтаристским порядком, скорее приведет к тому, что уже уведенные деньги в Россию больше не вернутся.