Многие современные философы не без основания считают, что навязываемая глобализируемому миру демократия американского образца понижает уровень культуры. Более того, она способна её уничтожить. Если исходить из воззрений Освальда Шпенглера, автора знаменитого «Заката Европы», на смену культуре приходит цивилизация, некий её низший тип, характеризующийся примитивным рационализмом и утилитаризмом.

При этом деятели культуры превращаются в обычных предпринимателей, оценивающих свои произведения лишь по размеру прибыли, которые те способны принести. То есть вместо истинных творцов на культурном фронте появляется толпа жадных и корыстных «карабасов-барабасов». Причём процесс двусторонний — мастера культуры равняются на потребности среднего потребителя. А тот, по мере продвижения к «вершинам цивилизации», становится всё серее и серее.

Таким образом, приходится всё больше снижать интеллектуальный уровень произведений искусства, отбрасывать даже всякие намёки на моральные принципы. Процветают юмор что называется «ниже пояса», пошлый стриптиз, мордобой, низкопробный балаган и попса. Познавательное и воспитательное значение искусства цивилизованная демократия отвергает.

Трудно надеяться на то, что теле- и прочие магнаты, имеющие отношение к современной культуре, изменят своё отношение. Это для них не имеет абсолютно никакого смысла. Ведь конечная цель — одурманивание населения и превращение его в оболваненную, не способную на самостоятельный выбор массу. Социум — это ежедневный выбор. Мы обязаны постоянно соглашаться сознательно и свободно на совместную социальную жизнь. Так это и происходит в нормальном обществе с достаточно развитой культурой.

Там, где господствует масс-культура, мы имеем дело с отсутствием солидарности, компромисса, с аморальностью власти, что приводит к подмене норм и ценностей общества. При помощи различных методов, в том числе с помощью упомянутой масс-культуры, по сути, антикультуры, достигается так называемая аномия — то есть атомизация общества, когда каждый индивид представляет собой свободно болтающуюся частицу в хаотичном броуновском движении. Остаётся только направить его, бессмысленного, в нужном направлении.

На межличностном уровне уже совсем не чувствуется ценность другого гражданина. Мы максимально удалились от классического постулата: я существую только потому, что существуешь ты. Человек начинает рассматриваться не как духовное, а исключительно как телесное существо. Глобализационные перемены вершатся на уровне тела, а сама глобализация проходит под знаком невиданной ранее универсализации и недоступного прежде главенства экономических отношений. Экономика властвует над всеми другими формами социального бытия и внедряет модели его «экономизации» на основе принципа тотального обмена или тотальной обратимости (в том числе и пола).

Человек уже определяется как существо, способное только к продаже и покупке собственности. Инстанцией всеобщего обмена, как утверждает российский исследователь Андрей Ашкеров, становится тело, сам факт наличия которого воспринимается как акт проявления прав собственности. На уровне тела каждый из нас не более чем социальный атом. А общество, как уже говорилось выше, является атомизированным.

Тело, заполонившее человеческое «я», делает его лишённым «образа божьего», в том числе и всякой глубины и многомерности. Глобализующийся мир — это мир тел. Тела в этом мире могут сливаться, слипаться воедино, ибо лишены индивидуализирующего начала. Они суетятся, жрут, переживают, спят, трудятся, занимаются сексом и так далее.

Тела украшают себя внешне, ибо лишены образа внутреннего. Они обессмыслены, как и любое их действие, в том числе и участие в представительной демократии, которая сводится всего лишь к ритуальным действиям, свойственным и насекомым и неразличимым с актами купли-продажи ради удовлетворения собственных потребностей в получении удовольствия. Современные тела связаны друг с другом узами статистики — от учёта до контроля. Физическое тело теперь является телом статистическим. Тела лишены подлинной жизни, а потому и смерть их как бы вынесена за скобки, её как бы и нет, в чём и выражается желание избежать судьбы. Человек полностью становится отчуждённым от самого себя. Таким образом, глобализацию, по меткому выражению Андрея Ашкерова, можно назвать «прирученным умиранием».

Более того, в атомизированом обществе начинает стираться даже грань между полами, в чём и выражается так называемая западная политкорректность, когда из обращения старательно изымаются даже такие термины, как «отец» и «мать», дабы не оскорблять геев и лесбиянок, которые желают брать детей на воспитание в своих однополых семьях. В подобных семьях фигурируют названия «родитель-1», «родитель-2», то есть господствует та же усредняющая статистика.

С особым старанием изымаются все намёки на мужское начало, особенно как начало активное. Любые тела в подобном социуме рассматриваются как феминные, то есть предназначенные для извлечения из них удовольствия поэтому эти тела требуют украшательства или так называемого гламура.

В толковом словаре иноязычных слов Леонида Крысина, изданном в 2005 году, гламур истолковывается как некое обаяние, чары, роскошь. Особое внимание следует уделить в этом случае понятию «чары». Ведь это не что иное, как искушение! Это нечто вроде колдовства, которое у цыган называется отведением глаз, то есть обманом.

Следовательно, социально-культурные качества гламура отнюдь не безобидны. По ещё одному определению человек гламурного мышления есть существо, которое считает акты потребления самыми главными достижениями. Трактуя современное содержание понятия «гламур», Виктор Пелевин пишет: «Гламур — это маскировка, которая нужна для того, чтобы повысить свой социальный статус в глазах окружающих. Гламур нужен для того, чтобы окружающие думали, будто человек имеет доступ к бесконечному источнику денег. Гламур — это секс, выраженный через деньги, или, если угодно, деньги, выраженные через секс».

Сегодняшнее человечество с каким-то мазохистским упоением и азартом убирает все морщинки и прыщи не только с глянцевых лиц, но и практически отовсюду. В том числе из истории, культуры, религии, политики. И работает эта система гламуризации чётко, без сбоев, покрывая все сферы нашей жизни. Вбирает в себя всё, заворачивая в красивые и лживые обёртки.

Гламуру поклоняются, но и ругают его. Ведь ругать гламур даже модно, то есть опять-таки гламурно. Причём и поклонников, и ругателей объединяет одно и то же — они относятся к гламуру всерьёз, то есть признают и поддерживают не только само его существование, но и пристальный интерес к нему. Чары гламура таковы, что и антигламур становится тем же гламуром.

Давайте вглядимся в образы гламура: эти стильные дамы и кавалеры, дорогие машины и украшения, герои и злодеи — все претендуют на некий идеал. Самоценно совершенство за пределами добра и зла. Ведь и герои, и злодеи гламурны теперь приблизительно одинаково. Поэтому гламур, в отличие от идеологии прошлых эпох, подходит всем, в соответствии с логикой эволюционного развития управляемого общества потребления. К гламуру тянутся богатые — дабы показать свою исключительность, а вслед за ними и бедные, чтобы походить на богатых. Его величество обыватель всегда хотел жить хорошо и ни о чём не думать.

Мировая гламуризация сфабрикована и адаптирована к выживанию посредством искусственной переоценки и замены подлинно человеческих ценностей, таких, как Вера, Надежда, Любовь. Им на смену приходят такие упрощённые понятия, как Статус, Возможность, Выгода. Гламур превращаться в культурную чуму третьего тысячелетия. И тут важно понять, что он не произвольное явление, а хорошо спланированное социальное оружие, действующее по схеме: «деньги наши, и ваши умы — тоже».

Когда мировая эстрада перестаёт быть эстрадой и превращается в фабрику звёзд, производящую однодневок для конкурсов красоты, моды и эротичности, — это влияние гламура.

В жертву гламуру приносятся и сама история, которая фальсифицируется уже не в отдельных своих моментах, а в целом. Её воплощением становятся актёры, певцы и подражающие им государственные деятели. Даже представители наших «элит» уподобились продуктам гламура и выглядят столь же примитивными, как и сами шоу-звёзды. Это наглядное свидетельство ничтожности носителей псевдокультуры потребления, когда внутри красивой обёртки либо пустота, либо мусор.

Сегодня гламур уже можно сравнивать со стремительно растущей тоталитарной сектой. Гламурны картинки прошлого и будущего, рисуемые нашим политбомондом. Гламурны и сами его представители.

Иное дело гламур как средство пропаганды и торговли. Очень ярко он проявляется в виде пиара в ходе предвыборных кампаний или реклам. Особо показателем гламур «Фабрики звёзд» на российском телевидении. Здесь подбор номинантов и участников производится по принципу внешнего безвкусного стандарта. Неслучайно ведь на экраны не попадают ни народное искусство, ни носители подлинных эстетических ценностей.

Поистине дьявольская задача гламура — ввести в искушение. Конечно, разрушить всё сразу он не способен. Вот, например, вы воспитываете детей в духе традиций. А традиция гламуру ненавистна. И он избирательно будет освобождать вас и ваших детей от раздражающей его привязанности. Вот для начала из школьной программы удаляется поэма Некрасова «Дед Мазай и зайцы». Для чего? А потому, что в ней нет поля деятельности для гламурного глумления. Нет почвы для подвоха и грязных намёков.

Зато тургеневскую «Муму» в школьной программе оставили. Да ещё в киноверсии намекнули поглупевшему зрителю, что барыня-де мстит Герасиму не потому, что она самодурка (зачем нужен классовый и социальный мотив), а потому, что она якобы неравнодушна к своему здоровяку-крепостному, а он её как женщину не замечает…

Гламур воюет с подлинной красотой, по сути так же, как Сатана воюет с Богом. Вот почему вместо подлинных отношений, всегда сопряжённых со сложностью и драматизмом, на экранах телевизоров — однообразные гламурированные сериалы. Например, «Дом-2» Ксении Собчак — классический образчик публичного гламура в легальном публичном доме.

Истинным проклятием телевидения и большей части прессы стал уголовный гламур. У него уже есть своя классика — сериал «Бригада», породивший множество еще более пошлых и бездарных подражаний. Быть бандитом — гламурно. Ездить на чёрном «Бумере», который девкам очень нравится, — шик и блеск.

Гламур пожирает наш язык. Для этого у него огромный арсенал средств: телереклама, рекламные щиты, Интернет и вся королевская рать гламурно-звёздной среды. Обидно за русский язык, который с помощью иностранных слов превращается в дешёвый коктейль, сдобренный к тому же узаконенным матом. Не лучше ситуация и на Украине. Здесь языковый гламур ещё более многолик. В русскоязычной среде он дублирует российский, в смешанной королевой суржика стала огламуренная до невозможности Верка Сердючка. А в украиноязычной среде гламурно использовать слова из лексикона канадской «дияспоры». Например, вместо «керівник» (руководитель) говорить и писать «керманыч». Впрочем, тут есть определённый прикол, поскольку в западенском произношении это очень напоминает слово «карманыч», то есть чиновник, набивающий себе карманы.

Поэтому сегодня с необычайной остротой вновь становится на повестку дня старый лозунг: «С кем вы, мастера культуры?» К сожалению, члены самих творческих цехов вряд ли смогут дать удовлетворительный ответ на этот вопрос.

Не хочется быть мишенью для тех, кто обвинит нас в требовании возрождения цензуры. Однако следует признать необходимым создание общественных некоммерческих телеканалов, радиостудий, издательств. А чтобы они были действительно независимыми, при финансовой поддержке государства там должны действовать постоянные наблюдательные советы, состоящие не только из представителей гуманитарной общественности, но и профессиональных психологов, психиатров, социологов, медиков и т. д.